Я хозяин своего слова. Сам дал, сам забираю его обратно — эта старая советская шутка из журнала «Крокодил» идеально описывает суть странных политических маневров команды Зеленского вроде заявления министра иностранных дел Украины Вадима Пристайко о необходимости ввода миротворцев ООН в Донбасс. «Минские соглашения продолжают быть основой работы «нормандского формата», государства-участники которого привержены их полному выполнению», — поставив считанные дни тому назад свою подпись под этой четкой формулой в Париже, президент Украины сразу принялся действовать прямо в противоположном направлении. Есть ли, например, в Минских соглашениях хоть одно слово о миротворцах ООН в Донбассе? Нет. Так почему же Украина устами главы своего МИДа вдруг об этом заговорила? Потому что, не выполнив Минские соглашения при Порошенко, официальный Киев не собирается выполнять их и при Зеленском. Но не будем раньше времени обвинять нового президента Украины в коварстве. Зеленский не коварен, он слаб — слаб и не способен обеспечить выполнение принятых им на себя обязательств.
Фото: president.gov.ua
Итоги недавнего рандеву лидеров России, Украины, Германии и Франции в Париже были расценены большинством наблюдателей как в целом позитивные. Но это очень условный позитив. Позитив, который по большому счету сводится к тому, что Путин и Зеленский не послали друг друга куда подальше и не подрались прямо в совещательной комнате. Когда итоговый документ важного международного саммита пестрит уклончивыми и никого ни к чему не обязывающими формулировками вроде «стороны выражают свою заинтересованность», это может означать только одно: на деле «стороны» ни о чем важном не договорились, но не захотели признать это открыто. Конечно, Путину удалось вырвать у Зеленского упомянутое выше обязательство о полном выполнении Минских соглашений. Но вот какова реальная ценность этого обязательства? В глазах Зеленского и его свиты такая ценность явно стремится к нулю. Сразу после возвращения президента Украины в Киев его команда начала последовательно отмежевываться от того, под чем их босс поставил свою подпись в Париже.
Заявление Вадима Пристайко о возможности ввода миротворцев ООН в Донбасс — одна из форм такого отмежевания. Эту конкретную идею Москве «убить» очень легко. Как сразу напомнили в нашем МИДе, Россия — один из постоянных членов ооновского Совета Безопасности. Без согласия Москвы решение о вводе миротворцев ООН куда бы то ни было не может быть принято по определению. Слова Вадима Пристайко — не более чем сотрясение воздуха, и он сам прекрасно об этом знает. Но это формальная сторона вопроса. А вот его реальная изнанка. Два самых важных пункта Минских соглашений гласят: восстановление контроля украинского правительства над границей с РФ в районе Донбассе произойдет только после проведения в регионе местных выборов и закрепления в украинском законодательстве нормы об особом статусе этих районов. Однако на Украине сейчас по большому счету существует политический консенсус об абсолютной неприемлемости такого хода событий.
На Украине хотят сначала перекрыть границу мятежного Донбасса с Россией, а потом под флагом проведения местных выборов «задушить гидру сепаратизма». Поделать с этим полностью противоречащим Минским соглашениям консенсусом Зеленский ничего не может. Формально обладая мандатом избирателей на любые болезненные и необходимые шаги в целях нормализации ситуации в стране, президент не в силах этим мандатом воспользоваться. Зеленский слишком легковесен, слишком неопытен, слишком боязлив. Конечно, лидер Украины пытается прикрыть эту обидную для него ситуацию с помощью того, что у него получается лучше всего, — пиара. Но пиар при отсутствии внятной и хорошо продуманной политической линии помогает лишь постольку-поскольку. На каком-то этапе пиар даже превращается из подспорья в один из элементов капкана, который, сам того не желая, подготовил для себя неопытный глава украинского государства.
Вот как это «соскальзывание в капкан» в статье на сайте Московского центра Карнеги описал близкий к команде российских переговорщиков эксперт Олег Игнатов: «Команда Зеленского сильно завышала ожидания от предстоящего саммита. Комментарии официальных лиц иногда создавали впечатление, что перед украинскими переговорщиками якобы открываются уникальные возможности для продвижения своей позиции, которых не могло быть у Порошенко… Украина сама себя загнала в угол. Красные линии Киева не позволяли ему искать компромисса, рассчитывая лишь на то, что Кремль неожиданно для всех участников изменит свою позицию и пойдет на уступки».
Кремль на уступки предсказуемо не пошел, и Зеленский оказался в незавидном положении политика, который много чего наобещал, но ничего не добился.
Обидный результат для президента Украины — а еще и для России. Мы, конечно, можем и даже должны попытаться набрать дипломатические очки, указывая на скандальный отказ официального Киева выполнять свои обязательства. Но сильно ли это перспективно? При Порошенко официальный Киев тоже самым скандальным образом не выполнял свои обязательства в рамках Минских соглашений, но Запад старательно глядел в другую сторону и делал вид, что Минские соглашения не выполняет Россия. Конечно, Зеленский не Порошенко, который действовал по принципу «чем хуже, тем лучше». Зеленский искренне пытается изменить что-то к лучшему. Но долго ли это «лучшее» может заключаться в сравнительно простых и непротиворечивых договоренностях об обмене пленными и новых участках разведения сторон в Донбассе? Я подозреваю, что не очень долго. Слишком уж велик разрыв между ожиданиями и обещаниями и тем, что у Зеленского получается добиться на самом деле.
На наших глазах рождается и крепнет новый эффект обманутых ожиданий — эффект, который в не столь уж далеком будущем может качнуть маятник российско-украинских отношений обратно в сторону негативного развития событий. Я еще в 2014 году пришел к выводу: для отношений между Москвой и Киевом самым опасным является наличие на Украине слабого высшего лидера. То, что происходит в 2019 году, лишь укрепляет мою уверенность в справедливости этой точки зрения.
