Устроенный Евгеним Манюровым на Лубянке расстрел зданий ФСБ заставил обсуждать действия спецназа. Ведь на ликвидацию стрелка, как можно судить по открытым источникам, ушел почти час. Оценить действия стрелка и спецслужб при нападении на Лубянку, мы попросили полковника ФСБ в отставке Владимира Клюкина.
фото: АГН «Москва»
— Скажу сразу, что группа «А» оказались на месте через пять минут, — говорит эксперт.
— Почему стрелка не могли ликвидировать в течение 50 минут?
— Вы Кузнецкий Мост представляете? Сколько в этом узком переулке лепнины и всего прочего? Наверняка поблизости были зеваки. А они были, я видел снятые ролики, которые тут же были выложены в интернет. Видел бегающих людей. В городе пуля полетела — она, конечно, будет вертеться рикошетом. Это страшная штука. Она может залететь в любое окно, найти тебя, куда бы ты ни побежал. Надо было очень правильно выбрать позицию, сделать это так, чтобы противник (объект) ее не видел.
— Какая позиция для спецназовцев считалась бы удачной в данном случае?
— Нужно было незаметно войти в здание, в дом, напротив самого объекта, подняться на соответствующий этаж. А вы знаете, что там за учреждения находятся? Я там крутился. Там — сплошной лабиринт. Куча магазинов. Это нужно было еще с владельцами договориться, открыть замки, отключить сигнализацию.
Спецназовцы старались избежать случайных жертв. Проявили высший уровень профессионализма. Они не вступили в драку, не вызвали дополнительную стрельбу со стороны объекта. Снизили количество рикошетов. К тому же при нем могло оказаться взрывоопасное устройство. Он мог себя подорвать. Нужно было какую-то оценку сделать. Это требует времени и наблюдательности.
Из случайных прохожих пострадал только один человек.
— А как же убитый спецназовец и еще трое раненых?
— Когда мы шли на дело, мы о себе не думали. Это наша участь. А речь идет о непричастных людях. Ребята думали прежде всего о них.
Я вспоминаю Толю Савельева, моего хорошего друга, который погиб 20 декабря 1997 года при освобождении торгового представителя посольства Швеции в России с супругой. Мы сидели с ним за одним столом, отмечали праздник. Когда стало известно о захвате, он подхватился, сказал: «Там молодые ребята, надо помочь». Вот о чем каждый из нас думает.
Так что если бы там спровоцировали массовую стрельбу, не известно еще, сколько бы было жертв.
— Спецназовцы могли понять, что стрелок — не террорист-смертник, а, скажем, дилетант?
— Не факт. Я не исключаю, что это мог быть тот момент, который потянул за собой определенную задержку с его ликвидацией. Потом, как правило, когда появляется террорист, то в группе с нашей стороны обязательно наличествует переговорщик. Здесь попыток переговоров, насколько я могу представить, не делали. Стрелок, по всей видимости, был «сдвинутая башка».
Достаточно посмотреть, что происходило в подобной ситуации за рубежом, чтобы понять, насколько наши ребята действовали эффективно. В той ситуации, в которой они оказались, они сработали профессионально. Тем более, что подразделение «А» готовится работать не на улицах.
