На смену эпохе, когда ничего нельзя, в столицу России постепенно приходит эпоха, когда кое-что уже можно, но все по-прежнему совершенно непонятно.
Даже в предыдущие «нормальные» годы 1 июня всегда было для многих людей очень важным психологическим рубежом — днем, когда в связи с официальным наступлением лета с человека как будто сваливался тяжелый груз. 1 июня 2020 года стало важным психологическим рубежом в квадрате.
Алексей Меринов. Свежие картинки в нашем инстаграм
Из-за погоды, которая не шепчет, вряд ли даже обладатели «счастливых» номеров домов смогут массово воспользоваться такой благодатью, как открытие столичных парков. Но воздух в Москве все равно пронизан чувством оптимизма и ощущением, что конец самых тяжелых невзгод уже не за горами.
Главное — не пытаться разложить это ощущение «по полочкам». Ведь тогда на смену положительным эмоциям придут раздражение и масса недоуменных вопросов.
Мой однокурсник по журфаку МГУ Дмитрий Соколов-Митрич недавно выдал в социальных сетях вот такой крик души: «Что-то я опять запутался. Пару месяцев назад прогрессивная общественность требовала введения жестких карантинных мер — чтобы все было как в Европе. Письма коллективные президенту писали. Ковид-диссидентство и ковид-раздолбайство порицалось как мракобесие. Шашлычный патриотизм осуждался с позиций высшей прогрессивной морали. Всем хотелось в семью цивилизованных народов — песни с балконов петь и аплодировать полицейским. Прошло два месяца.
Ковида вокруг меньше не стало, его стало больше. Меры властями приняты более-менее такие, какие требовали подписанты. Но теперь признаком гражданской сознательности стало их решительное неприятие. Те, кто еще недавно проклинали меня в комментах за безмасочный образ жизни, теперь встают в пикеты против гулага-карантина. Еще немного — и выйдут на Болотную шашлыки жарить. Что случилось, братцы?»
Безоговорочно соглашаясь с таким очень точным описанием ситуации, хотел бы тем не менее сказать несколько слов в защиту «прогрессивной общественности». Да, эта самая общественность забыла о логике и вконец запуталась. Но вот только ли она находится в такой незавидной ситуации?
Совсем недавно сразу с нескольких высоких российских трибун раздались призывы к гражданам: проявите, мол, сознательность и не отправляйтесь в ближайшее время отдыхать за границу. Хорошо, допустим, я страстно желаю проявить несознательность — оказаться первым россиянином, который прибудет в Италию сразу после открытия ее границ для граждан нашей страны 15 июня. Но вот как я могу это сделать в условиях наглухо закрытых российских границ?
Друзья из одного из соседних государств, правда, прислали мне на днях оценки местного МИДа. Согласно этим данным, Россия должна полностью открыться для выездного и въездного туризма 15 июля. Порадовавшись конкретности такой оценки, я тем не менее не счел возможным планировать на ее основании свой отпуск. Вдруг российские власти заупрямятся и не станут открывать страну в середине лета? Кому мне тогда предъявлять претензии — МИДу соседнего государства?
Но, допустим, я решил проявить гражданскую сознательность — отдохнуть в пределах нашей самой большой страны в мире. Где гарантия, что это не выйдет мне боком? Ведь, как признают сами чиновники, эпидемиологическая ситуация во многих российских регионах сейчас гораздо тревожнее и опаснее, чем во многих соседних государствах.
На старте эпидемии регионы страстно ненавидели привозящих им заразу москвичей. Теперь уже провинция воспринимается как источник опасности для столицы. Скоро ли заживут вызванные такой ситуацией психологические раны, даже если через несколько недель эпидемиологическая ситуация выровняется на всей территории РФ? Вот сиди и думай на таком фоне — как тебе провести этим летом.
Однако невозможность распланировать свой отпуск — эта лишь самая малая неопределенность из тех, что грозят стать доминирующей чертой предстоящих месяцев. Вот неопределенность, которая пугает меня гораздо больше.
Представим себе, что через пару недель система цифровых пропусков будет отменена, и мы вновь получим возможность гулять где хотим, не спрашивая предварительного разрешения «старшего брата». Не опасно ли будет пользоваться этой возможностью? Ведь заразиться коронавирусом, как известно, можно и после прохождения пика заболеваемости. Очень вероятно поэтому, что скоро настроения «прогрессивной общественности» сделают полный круг, и она вновь начнет проклинать власть за «преступную халатность» и «непринятие вовремя необходимых мер предосторожности».
Чем на это ответит власть? Тем, о чем ее видные представители уже сейчас прямо говорят в неофициальных разговорах: полностью просчитать дальнейшее развитие ситуации абсолютно невозможно. С первой волной коронавируса Россия более или менее справляется. Но вот сказать что-либо определенное про возможность второй или третьей волны эпидемии сейчас не может никто.
Из этого прямо вытекает: отмена официальных карантинных мер не принесет многим желаемого психологического облегчения. Вводя систему официальных ограничений, государство приняло на себя таким образом ответственность за положение дел. Когда подобные ограничения снимаются, такая ответственность — по крайней мере, в психологическом плане — полностью ложится на плечи рядовых граждан.
Можно сделать еще один вывод: повседневная жизнь россиян уже через несколько недель начнет напоминать повседневную жизнь сапера, который, как все мы знаем, ошибается только один раз. Разумно ли будет пойти во вновь открывшийся ресторан? Разумно ли будет пригласить в гости друзей? Разумно ли будет разрешить детям поиграть с другими детьми во дворе? Этих «разумно ли?» уже сейчас столько, что от них начинает болеть голова. А задумываться о тех решениях, которые придется принимать перед 1 сентября, и вовсе просто не хочется.
Разумеется, жизнь расставит все на свои места — даст ответы на нынешние недоуменные вопросы. Но система выдачи ответов на эти вопросы не будет настолько быстрой, одномоментной и аккуратной, как бы нам всем хотелось. Скорее всего, единственным организующим принципом этой системы будет «принцип хаоса». Приготовьтесь к веселому лету, за которым, видимо, последует не менее веселая осень.
