Александр Жулин: если Медведева попросит, поставлю ей блюз с русской душой

Александр Жулин: если Медведева попросит, поставлю ей блюз с русской душой

Александр Жулин привел в прошлом сезоне танцевальную пару Виктория Синицина/Никита Кацалапов к нескольким наградам, включая золото внутреннего чемпионата и серебро чемпионата мирового. Перед стартом нового цикла тренер рассказал Анатолию Самохвалову о природе срывов партнера, в чем прелесть и уязвимость канадских и французских танцоров, почему Дмитрию Соловьеву больше не поможет вернуться ни Елена Ильиных, ни Екатерина Боброва, и чем можно возродить Евгению Медведеву.

Singing in the rain

— Александр, как дела у Вики с Никитой?

— Все в порядке, только вот немного стопорит работу то, что коньки им каждый раз не успевают прислать вовремя. Сейчас раскатываются. А глаза горят, элементы новые находятся. Ритм-танец поставили – Singing In The Rain Джина Келли. Мюзикл. Что касается произвольного, то у нас две очень хорошие идеи, с которыми мы окончательно не определились, поэтому музыку озвучивать пока не буду.

— Стоит ждать больших изменений в образе фигуристов?

— Мне кажется, они хороши в любых образах, но танго точно не будет.

— Жаль.

— Жаль. Но мне нравится, как они выглядят в финнстепе, показывают такое flowing skating, когда плавный конек следует из очень чуткого понимания музыки. Я вообще вам скажу, что для пары такого уровня сложно сделать плохую программу. Но у меня к ним выработался перфекционистский подход – не вставлять лишь бы что, а абсолютно каждый шаг должен нравиться. У всех из моего тренерского штаба зоркий глаз, и если я замечаю, что кто-то оценивает деталь программы на «нормально», а на лице нет эмоции, то я сразу же от такого элемента отказываюсь.

— То есть у Синициной/Кацалапова не будет ни одного лишнего движения?

— Ну, сложно так сказать, но постановки прошлогодних танго и произвольного мне были сильно по душе.

— А если взглянуть на них суперкритично?

— Ни одного шага бы не поменял! Но ставить новую программу с чистого листа мне всегда страшно. И каждый год думаешь: «Блин, наверное, такого больше не сделаю». Но начинается рабочий процесс, и понимаешь, что все не так плохо.

— Вы, человек с миллионом постановок за спиной от спортивных до «Ледникового периода», чувствуете, что запал таланта вот прямо сейчас может закончиться?

— Это касается спортивных программ, в которых ты безумно сильно зависишь от качества элементов. Очень важно получать «плюсы», эта мысль сидит в тебе постоянно на всех этапах постановки. Например, в прошлом сезоне в ритм-танце нам не очень плюсовали поддержку. Теперь нам надо продолжать кататься стабильно, что в принципе получилось за исключением одного нонсенса на чемпионате Европы. Если раньше такие вещи в этой паре были системными, то сейчас грубый недочет квалифицируется как нонсенс.

— Нонсенсом мы называем срывы Никиты?

— Ну почему только Никиты? И Вика может сорвать. Да, конечно, Никита был подвержен подобным вещам, но им нужно было несколько лет, чтобы скататься. Я очень надеюсь на то, что за эти два года, особенно за прошлый, все-таки прибавила очень сильно именно Вика. Многие это отмечают. Меня это радует, потому что это значит, что у нас с ней есть «химия» в формате «тренер – ученик». Она поняла мои идеи: что нужно сделать, чтобы партнеру было удобнее. Сегодня Синицина и Кацалапов совпадают практически во всех деталях и, по-моему, из-за этого у Никиты ушел тот самый нерв. Они стали кататься в удовольствие, и с таким же удовольствием стали получать нагрузки, которые раньше недополучали – порой из-за большой массы моментов, связанных с технической несовместимостью, они не могли даже качественно программу доехать.

Кацалапову важно чувствовать, что за ним стена

— То есть вы докопались до природы нерва Кацалапова?

— Я считаю, что одной из причин нерва было разное понимание техники у фигуристов. Слава богу, что Вика — умная и способная девочка — поняла важность этого и приняла наши с Никитой требования. Они могут показаться мелочью, но без них невозможно добиться выдающегося результата. Хорошего — можно, а выдающегося — нет.

— Помнится, рассуждая о нерве Кацалапова, вы говорили, что Никите нельзя предлагать программы, требующие нашего любимого русского катания «на разрыв аорты».

— Но в том же прошлогоднем танго он был очень даже эмоционален. А в первой части произвольного (Air Баха) не предполагалось рвать на себе рубаху.

— Кацалапова в более длинном произвольном танце и далее надо помещать в эту тактическую схему без излишней эмоциональности?

— Кацалапова нужно помещать в комфортную обстановку с точки зрения быта, отношения тренерского штаба. Никите важно чувствовать, что за ним стена. Музыка здесь не первопричина. Главное – это атмосфера одной семьи, где каждый отвечает друг за друга. Ответственность, любовь и понимание. Вот что необходимо Кацалапову. Есть, конечно, и секретные вещи, которые говорит тренер, чтобы не срывались элементы, но это уже наши внутренние дела.

— Чрезмерной эмоциональности в тренировках у Никиты стало меньше?

— Чрезмерная нервозность возникает, когда у человека есть какая-то неудовлетворенность – в технической совместимости, в тренере. Я надеюсь, что мы эту задачу решили. Надеюсь. Не хочу загадывать, но я ощущал абсолютный комфорт в работе с ребятами эти два года. По-моему, им тоже неплохо со мной. В глазах Никиты больше нет внутренней злости, которая раньше в нем проявлялась и которую он выплескивал. Сегодня от этой его злости осталась только харизма. Ну, и очень добрый он, Кацалапов.

— Злость наверняка была и от того, что они шли доказывать, что не хуже других.

— И в этом году они будут доказывать. Но делать это можно по-разному – или «без башки», или «с башкой».

— Но сейчас они почувствовали, что реально не хуже остальных.

— Значит, башка есть. Но новый сезон – это куча препятствий. Надо дождаться стартов, чтобы понять, попали ли мы с программами.

— Вика на финише сезона получала вообще максимальный уровень за элементы, даже партнеру это не всегда удавалось. Синицина действительно прима мировой танцевальной элиты?

— Человек, занимающий второе место на чемпионате мира, естественно, очень крутой. А называть ее «Примой» или «Памиром»… Я не знаю. Но то, что она сделала, это реально круто.

«Они будут гундеть, а французы будут получать десятки»

— Как-то можно просчитать, сколько осталось до чемпионов мира — Гийома Сизерона и его партнерши Габриэллы Пападакис?

— Никак не вычтешь. Безумно много зависит от того, какие программы создадут французы, и какими будут наши на их фоне.

— Какие бы программы ни поставили Габи и Гийому, все будут гундеть, что они это уже видели и ничего нового французы им не рассказали.

— Они будут гундеть, а французы будут получать все десятки. Толку от гундежа? Вот когда гундеть начнут судьи, тогда, может, что-то и произойдет. А сейчас мы в них видим очень сильную пару, а их элементы доведены практически до совершенства. Вот и нам надо прибавлять в качестве, смотреть, чтобы каждая ножка была дотянута и параллельна, руки были пластичны и нестандартны. Но у нас есть свои козыри – харизма, конкретика отношений между мужчиной и женщиной, да и вообще Вика с Никитой — суперкрасивая пара. Время на погоню у них есть.

— Можно с уверенностью говорить, что ваши ученики закрепятся первой парой на внутрироссийской арене?

— Не хочу делать прогнозов. Это как спросить, а будет ли «Спартак» чемпионом России по футболу?

— Скорее всего, нет.

— При чистом катании, при хороших программах и всех сложившихся звездах они в прошлом году были лучшей российской парой, и это было закономерно. Но мне нравится, что у нас есть и вторая очень сильная русская пара. Они (Александра Степанова и Иван Букин) очень хорошие ребята, и у нас с ними здоровая конкуренция.

— В кулуарах шепотом не раз слышал, что Вике с Никитой судьи более благоволят, чем Саше с Ваней. С чем эти догадки могут быть связаны?

— Вы в кулуарах бы и спросили. Есть вещи, неуловимые глазу, в которых Вика с Никитой чуть сильнее. Я тоже в прошлом году разговаривал в кулуарах и слышал, что у Вики с Никитой лучшее танго.

— Об этом мне открыто заявляли Игорь Шпильбанд и Ростислав Синицын.

— И, тем не менее, мы были вторыми. Эти все разговоры в кулуарах – в пользу бедных.

— В Финале Гран-при Степанова и Букин получили самый низкий, базовый уровень сложности за танго, и не могли ответить, почему так произошло.

— И я не могу ответить, что произошло. Я видел их танго, но не понял, почему им определили базовый уровень. Видимо, что-то они упустили. Но я не думаю, что дело было в судейских интригах. Если говорить о себе, то когда мы получаем второй уровень вместо четвертого, первым делом я копаюсь в себе, спрашиваю мнение специалистов и пытаюсь решить проблему. Иногда получается, а бывает, что нет. Важно понимать, что все мы люди, в том числе и судьи, и когда пара регулярно получает медали на крупных соревнованиях, то техническая бригада к ним бывает чуть более благосклонна.

«Катюче» и «скользюче»

— В прошлом сезоне активно муссировался стереотип, что в наше время судьи не поставят две российские пары на пьедестал чемпионата мира в танцах.

— Чушь собачья. У (Натальи) Дубовой три пары стояли на подиуме.

— Но то были советские времена нашего доминирования, а сейчас мы только-только стали догонять лидеров.

— Политический момент, безусловно, существует, и в последние годы была огромная поддержка у группы Лозона (монреальская группа Патриса Лозона и Мари-Франс-Дюбрёй, в которой работали трехкратные олимпийские чемпионы Тесса Вирчу и Скотт Мойр, и в которой тренируются Пападакис/Сизерон – ред.). Чувствовалось, что у монреальской группы приоритет и некое новое направление в танцах, которое со временем начинает приедаться. Мы пытаемся эту историю развернуть. Но массовое присутствие американцев и канадцев в техбригадах и техкомах – это серьезное дело. Не пытаюсь сказать, что к нам они плохо относятся, наоборот, я видел, как нам ставили высоченные оценки и американцы, и канадцы. Значит надо просто прибавлять в катании, и будешь получать значимые баллы. Если круто, то круто, и с этим никто не будет спорить.

— Доминирование Лозона и Дюбрёй на вас сказалось? Что-то перенимали у них?

— Я наоборот пытаюсь отойти в сторону. Я ведь сам в Америке был в похожей ситуации. Шесть пар тренировал, пытаясь объять необъятное. А в итоге результат был нулевой, потому что брать столько учеников, на мой взгляд, ошибка. Нужно работать штучно, а не создавать империю. Все империи рано или поздно рушатся, потому что у тренера замыливается глаз, он начинает ставить примерно одно и то же, начинает брать музыку по принципу ее комфортности относительно элементов, а то, что между ними — второстепенно. Главное — чтобы было «катюче» и «скользюче». И еще flowing. Но когда ты видишь шесть-семь пар, которые выступают в одном ключе, ты вскоре получишь тот самый гундеж. Причем от судей.

— Но если посмотреть на второй эшелон Лозона, то все это очень красиво.

— Красиво, потому что уровень фигуристов очень хороший. Но они все скопились в одном месте и им тяжело находить разные направления. Школа скольжения одинаковая, посмотрите, все эти пары иногда смотрятся вялыми. Музыка вся такая тягучая, и они катают и катают в едином стиле… Я прекрасно понимаю, что Лозон и Дюбрёй сами видят и чувствуют, что есть такая особенность у них. Думаю, они тоже в поиске.

Поезд Ильиных ушел

— Дима Соловьев меня уверял, что еще хочет посоревноваться. К вам за советом не обращался?

— У них же с Ильиных была идея встать в пару, но потом Лена отказалась и идея сама собой самоликвидировалась.

— У Ильиных сейчас на первом плане свои интересные проекты, но можно представить ее возвращение на спортивный лед? Например, через год.

— Думаю, поезд ушел.

— Даже если она захочет вернуться?

— Сделать это будет тяжело.

— Для Соловьева у вас нет партнерши – молодой и перспективной?

— Даже если бы она была, это был бы новодел, к которому нужно привыкать. Вспомните первый год Синициной/Кацалапова и Ильиных/Жиганшина. Мне лично очень трудно было просто воспринимать две эти пары. Вику с Никитой еще более или менее, они все-таки друг другу подходили хотя бы по параметрам, а к Ильиных и Жиганшину я как сторонний наблюдатель привыкал очень тяжело. На третий год воспринял и их. И что вы предлагаете Соловьеву? Выйти сейчас и через год зазвенеть? Это почти невозможно. А Димке не пятнадцать лет, Олимпиада уже близко. А кататься надо, на мой взгляд, ради Олимпиады. Он что, фигурного катания в своей жизни недополучил? Получил. Я сам когда-то закончил выступать с Майей Усовой, и у меня была идея встать в пару с Пашей Грищук. Она была такая скоростная! И мне Валентин Николаевич Писеев ответил мудро: «Саш, да успокойся ты. Катайся в своих шоу и все у тебя будет хорошо». По прошествии лет я понял, насколько Писеев был прав. Это нам в возрасте слегка за тридцать кажется «Да вы чего, я сейчас всех порву!», а время меняется.

— Получается, у Димы один шанс – Боброва.

— Понимаю вашу шутку. А если фантазировать, то мне почему-то кажется, что Катя в своей жизни больше не захочет профессионального фигурного катания. Естественно, если я увижу их вместе с Бобровой на пороге нашего катка, мне будет некуда деваться, и я, конечно, их возьму. Другое дело — что из этого всего получится?..

Интересно, что через пять минут на пороге арены «Лаура», где базируется группа Жулина, действительно появилась Боброва. Без Соловьева, но с сыном Сашей и мужем Андреем Депутатом. На мой вопрос «Возвращаешься на следующий год?» олимпийская чемпионка Сочи ответила утвердительно и иронично. Склонившись над коляской с малышом.

«Если бы Медведева меня попросила…»

— Вас, Александр, что-то давно не видно в качестве постановщика программ для «одиночников».

— Да я и не горюю. Нахожусь в том возрасте и на том жизненном этапе, когда мне гораздо большее удовольствие доставляет не бежать ставить программу «одиночнику», а прийти домой и повозиться с ребенком. Но если кто-то интересный ко мне обратится, то программу поставлю с радостью.

— Вы на «одиночниц» по-прежнему смотрите сквозь их программы?

— Конечно.

— Тогда как не потеряться Евгении Медведевой, которая не потянула очень интересную короткую программу прошлого сезона и спасалась быстро поставленной «Тоской»? Как ей вкусить новое и не проиграть?

— Когда я с ней работал, то в один момент увидел ее в музыке Исаака Шварца к фильму «Звезда пленительного счастья». Это очень сильная тема. На что Женя мне сказала: «Я себя в ней не чувствую». Я настаивал: «Жень, да ты всех разорвешь! Можно я включу музыку, а ты иди подвигайся?». Включил. Она пошла кататься и полностью растворилась на площадке. Медведева стала какой-то маленькой, никуда не едущей, а масштабная музыка ее просто «сожрала». Я остановил запись. «Женечка, ты абсолютно права, это вообще не твое», — сказал. На следующий день я ей привез музыку того же Шварца из фильма «Мелодии белой ночи». Это душераздирающая скрипка, под которую она сделала три первых движения, и я сразу понял: «Все, это твоя тема».

— И под нее она пошла выигрывать все возможные турниры.

— Да, но тогда было легче. Мы ей и «Шербурские зонтики» ставили, и «Танго Чак»… Если бы она попросила меня поставить ей что-то вновь, я бы попробовал разное, чтобы понять, что же ей действительно прямо сейчас необходимо. Мне тоже показалось, что ее первая короткая программа прошлого сезона, тот блюз, ей не подошла, потому что она ее не прочувствовала, поскольку родилась в России. Медведева — не Эшли Вагнер. Выходит Курт Браунинг и под Фрэнка Синатру катается так, будто Синатра специально для него музыку писал. Это их культура, они понимают эти композиции с детства, а мы, Женя – другие. Медведевой надо ставить то, в чем она способна показать свою душу. Но если она меня попросит, поставлю ей блюз с русской душой.

Женя — очень артистичная девочка. Бывает, ставишь программу, кричишь «Wow!», а на деле она провальная. Я тоже не безгрешный, и у меня такое бывало. А вообще из последнего мне нравится Камила Валиева. Если она закатает на взрослом уровне, это будет шедевр.

— Она талантливее двукратной чемпионки мира среди юниоров Александры Трусовой и чемпионки России Анны Щербаковой?

— Я так не сказал. Надо смотреть, что у Валиевой с прыжками.

— Четверной тулуп уже есть.

— Увидим, что будет ближе к Олимпиаде.

— А в хореографическом плане она вроде посильнее более старших конкуренток.

— Она не сильнее хореографически, она фигуристка от бога. Как бороться с Ю На Ким? Практически это было невозможно, потому что все было от бога: линии, лицо — просто все. Валиева — новый огромнейший талант. Но что мы будем иметь на выходе, пока не знаем. Ну, хорошо, прокатает она программу с четверным, покажет блистательное катание, а потом выйдет Трусова и сделает четыре четверных. И кто победит? А при прочих равных в эстетическом плане Валиева и Алена Косторная, на мой взгляд, лучшее, что у нас есть. Но в элементах Щербаковой и Трусовой пока нет равных.

— Их тренер Этери Тутберидзе вспоминала вашу недавнюю фразу о том, что вы хотите на льду смотреть на женщин, а не на девочек.

— Я уже смирился с тем, что правила поменять нельзя. А Этери Георгиевну я обожаю и очень уважаю. Она — великий тренер. Но то, что мне нравится смотреть на женщин, это хорошо. Но если на льду будет со своим мягким и красивым скольжением, например, Валиева, которую бог в макушечку поцеловал, на нее я буду смотреть с удовольствием.

[rssless]

По материалам: rsport.ria.ru

[/rssless]

Рейтинг
( Пока оценок нет )
Информационное Агентство 365 дней
Adblock
detector