Всё утро Клаудиа Тенху удивлялась тому, что беспрестанно трезвонили телефоны. Дело было 30 ноября 1939. Началась зимняя война.
Теперь, 81 год спустя Клаудиа Рахикайнен живёт в хельсинкском доме престарелых. Сюда она перебралась 8 месяцев назад, а до тех пор жила одна неподалёку от дочери.
Несмотря на возраст, здоровье у неё исключительно хорошее.
– Если быть точной, мне 107 лет, 9 месяцев и несколько дней, — улыбается Клаудиа Рахикайнен.
Как это было
Первый день войны, 30 ноября 1939 до сих пор свеж в её памяти. Тогда Клаудиа носила фамилию Тенху. Она была помолвлена с Лаури Рахикайненом, служившим на другой заставе в Салми – Палоярви.
От Пирттиселькя до границы было порядка 3 километров. На заставе служили шестеро пограничников и с десяток резервистов.
Калудиа пришла на службу рано утром.
– Со стороны границы слышались выстрелы, как и несколько дней до этого. К этому мы уже привыкли и не обращали никакого внимания, — вспоминала Клаудиа в 2009.
Враз зазвонили все телефоны, и вот это было необычно. Лотты ещё не успели доделать свои утренние дела, когда начальник заставы зашёл на кухню и объявил:
– Девчонки, обувайтесь, одевайтесь и живо в Орусъярви!
– Я спросила: началась война? Да, — ответил он. Это был фенрик-резервист, хороший молодой парень, — вспоминает Клаудиа Рахикайнен сейчас, 81 год спустя.
Клаудиа стала лоттой осенью 1939. Её служба прервалась в первый же день войны – пришлось бросать дом и эвакуироваться. Во время войны-продолжения она служила лоттой на пограничной заставе в Лиекса в Северной Карелии.
В доме осталась лишь кошка
Лотты прекратили работу и засобирались.
– Мы не успели надеть верхнюю одежду, как услышали, что уже погиб сосед Микко, — рассказывает Клаудиа Рахкайнен.
Несмотря на запрет командира, она всё же решила забежать домой. От заставы до туда было около 7 километров. Дома она никого не застала: все уже уехали.
– В доме остался лишь маленький котёнок. Я до сих пор жалею, что не забрала его. Разумеется, мы бы справились. Но в такие моменты человек далеко не загадывает, иногда даже на час вперёд.
Ноябрьский день был недолгий, до сумерек оставалась лишь пара часов.
Переживала Клаудиа и за своего жениха. По дороге в Орусъярви она встретила пограничный патруль и спросила про Лаури Рахикайнена. Патрульные ответили, что тот ушёл в дозор с напарником и скоро вернётся. И действительно, скоро появился Лаури с напарником и очень обрадовался встрече с невестой. Оставшиеся километра четыре до Орусъярви они прошли вместе.
День закончился слезами
В Орусъярви Клаудиа нашла своих домочадцев и других жителей своей деревни.
– Пока мы готовились к 20-километровому переходу, слышались лишь тихие разговоры. Лассе отправился на войну, а я – в эвакуацию.
Первым делом на телеги, запряжённые лошадьми, посадили детей, стариков и больных. Остальные садились, если позволяло место. Клаудиа все 20 километров прошла пешком.
– Я всё ещё удивляюсь, как всю дорогу никто не плакал и не роптал. Мы двигались, словно похоронная процессия. Когда мы оборачивались, сумеречное небо уже становилось огненно красным. Я до сих пор не знаю, были ли это вспышки выстрелов или горели деревни.
В деревне Тулема беженцы остановились в доме шюцкора, где их угостили чаем с бутербродами. Из Тулема путь продолжился в Тохмаярви, где эвакуированные заночевали в школе. Они ринулись в классы с высокими железными печками. Клаудиа устроилась поближе к печке. Но утром обувь всё ещё была сырой. Первый день зимней войны миновал, а дорога в эвакуацию только начиналась.
– Напряжение дня и усталость заставили меня разрыдаться.
Скорее бы уже закончилась эпидемия
Из Тохмаярви беженцы несколько дней двигались к Саариярви, где Клаудиа пробыла до самого конца зимней войны. Затем отправилась в Хельсинки искать работу. Поле зимней войны карельские переселенцы были разбросаны по всей стране. Клаудии удалось найти хорошее место у полковника Эйнари Халтиавуори. Лаури Рахикайнен был ранен при окружении в Леметти, но выжил.
В рождество 1940 Лаури, остававшийся на пограничной службе в Лиекса, приехал в Хельсинки, и 23 марта 1941 пара поженилась.
В 1941 началась война-продолжение. Клаудиа служила лоттой на пограничной заставе в районе Лиексы, а Лаури Раикайнен всю войну прослужил в Рукаярви.
Во время войны-продолжения Финляндия отвоевала утраченные в зимнюю войну территории, и переселенцы вернулись в родные места. Вернулись в Карелию и родители Клаудии. Сама она в последний раз была на родине летом 1943. В промежутке между 1941 и 1946 у них с Лассе родились три дочери.
После войны-продолжения Лаури Рахикайнен служил на границе в разных районах Северной Карелии. В 50-е его перевели в береговую охрану, и семья переехала на Лауттасаари.
С выходом Лаури на пенсию в конце 60-х они с Клаудией вернулись в собственный дом в Иломантси.
Взрослые дочери остались в Хельсинки, а когда в 1993 Клаудиа овдовела, она тоже вернулась в столицу.
Несмотря на то, что память о зимней войне не отпускает её, Клаудиа Рахикайнен внимательно следит и за нынешними событиями.
– Больше всего я мечтаю о том, чтобы эпидемия закончилась, и чтобы американцы уже кое-кого сместили, — улыбается она.
Вам обязательно понравится:
- Должников За Коммуналку В 2021-М Ждут Жесткие Санкции
- Что На Самом Деле Написано В Рекомендациях ВОЗ Про Всеобщее Ношение Масок
- Коллегия Адвокатов Германии Начала Расследование Об Организации Пандемии Ковида С Целью Возмещения…
- А Зачем Вообще России Нужен Путин?
- «Мент, Мусор, Легавый» – Почему Так Называют Полицейских?
