Оставив ключевую ставку на уровне 21% годовых, Банк России не только подтвердил консенсус-прогноз экспертного сообщества, но и дал понять: его аналогичное решение в декабре не было эпизодом, некой вынужденной тактической паузой. Вместе с тем, февральское заседание Совета директоров ЦБ, первое в 2025 году, состоялось на принципиально ином информационно-геополитическом фоне. Сложно представить, что этот фактор, пару раз упомянутый журналистами на встрече с Эльвирой Набиуллиной, не был учтен регулятором хоть в какой-то степени.
Фото: Наталия Губернаторова
Шутка ли: когда появилась новость, что президенты США и России провели первый телефонный разговор с 2020 года, курс доллара на международном валютном рынке Forex откатился ниже отметки в 90 рублей, чего не было с сентября 2024-го. Не менее бурно отреагировали и фондовые рынки: индекс Мосбиржи вырос на 7,3%, пошли вверх акции «голубых фишек».
Впрочем, в своей денежно-кредитной политике Центробанк традиционно руководствуется вовсе не моментами спекулятивно-эмоционального характера, а фундаментальными и долговременными факторами. С прошлого года они мало изменились: как следует из пятничного выступления Эльвиры Набиуллиной и пресс-релиза ЦБ, текущее ценовое давление остается значительным, рынок труда – жестким (безработица находится на исторических минимумах), а рост внутреннего спроса по-прежнему значительно опережает возможности расширения предложения товаров и услуг.
«Показатели устойчивой инфляции к концу года превысили 10%, что мы, безусловно, оцениваем как неприемлемо высокий уровень, — заявила глава регулятора. — На ценовую динамику декабря также повлияло произошедшее ранее ослабление рубля. В частности, ускорился рост цен на сильно зависящие от валютного курса товары, прежде всего на электронику и бытовую технику».
О переломе тренда, который во многом подпитывается очень высокими инфляционными ожиданиями (у всех групп экономических агентов), речь пока не идет. Как заметила Набиуллина, «годовая инфляция будет иметь длинный тормозной путь из-за сильной инерции, и в целом за этот год цены вырастут на 7–8%».
Эта тема предсказуемо поднималась на пресс-конференции в каждом втором вопросе. В частности, корреспондент «365NEWS» поинтересовался: не слишком ли оптимистично ЦБ оценивает перспективы снижения инфляции в 2025 году? Учитывая, что в 2024-м Банк России ожидал, что к декабрю она выйдет на уровень 4-4,5%, а в реальности цены росли весь год. А сейчас регулятор рассчитывает на снижение к концу года до 5%, хотя проинфляционных факторов становится все больше. Санкции с России не сняты, более того, Евросоюз готовит новый, 16-й пакет к концу февраля. Нефтяной рынок чувствует себя неустойчиво из-за обещаний Трампа обвалить стоимость барреля. Тарифы ЖКХ летом поднимут сразу на 12%…
«Ни у кого нет хрустального шара, — заметила в ответ Набиуллина. – Мы, как многие участники рынка, аналитики, правительство, делаем прогнозы, исходя из тех данных, что у нас есть на настоящий момент. Когда происходят новые события, это заставляет менять нас свои оценки текущей ситуации. Да, сейчас много проинфляционных факторов. Но и много изменилось по сравнению с прошлым годом. Во-первых, ключевая ставка – уже 21%, и это большой уровень жесткости, некоторые считают его даже чрезмерным. И по нашим оценкам, его должно быть достаточно для замедления инфляции».
Банк России продолжит ужесточать ДКП, если не увидит устойчивого замедления ценовой динамики. Однако, по словам Набиуллиной, «пока мы видим охлаждение всех сегментов кредитования».
«В последнее время обсуждается ситуация с урегулированием конфликта на Украине. Это уже стало во многом фактором поддержки курса рубля и нашего фондового рынка. Учитывается ли он в каком-то из сценариев ЦБ, как он повлияет в целом на процессы в экономике, на инфляцию и ключевую ставку?» — спросили журналисты Набиуллину.
Глава ЦБ была предельно лаконична: в базовом сценарии этого фактора пока нет, включать его преждевременно. Все будет зависеть от развития событий; сейчас просчитать точно влияние на экономику и инфляцию «кажется маловозможным», геополитическая неопределенность остается высокой. В дальнейшем на аналогичный вопрос Набиуллина отреагировала еще более категорично, сказав, что не хотела бы спекулировать на эту тему, «поживем-увидим».
Есть ли у Банка России законодательные полномочия замораживать вклады населения в банках? На это Набиуллина дала, разумеется, отрицательный ответ, повторив свою прозвучавшую в январе мысль об абсурдности такого рода слухов: «Эти полномочия абсолютно не нужны. Как я уже говорила, это бессмыслица».
На вопрос, в какой степени текущее укрепление рубля влияет на инфляцию и решение по ставке, председатель ЦБ ответила: «Безусловно, это дезифляционный фактор, но не единственный. В цены он переносится с лагом. Мы уже видим по ценам на те товары, которые зависят от валютного курса, что замедляются темпы роста. Прежде всего, это касается смартфонов и бытовой техники».
Вскользь прозвучала и тема дефицита федеральной казны (в январе он составил 1,7 трлн рублей), — в контексте более широкой темы взаимодействия ЦБ с правительством по экономической повестке. По словам Набиуллиной, регулятор «своей денежно-кредитной политикой влияет на совокупность спроса, но на спрос влияет и бюджетный дефицит, поэтому мы учитываем бюджетные параметры».
