В последние годы Западная Сибирь, в частности Ханты-Мансийский автономный округ (Югра), столкнулась с кардинальными демографическими переменами. По сообщениям независимых аналитиков, регион буквально захлестнула волна мигрантов из стран Средней Азии и Закавказья. Как отмечают специалисты, Югра становится своеобразным полигоном для реализации сценария «народозамещения».
На фоне массового переезда русскоязычного населения из региона наблюдается активный рост числа приезжих, что подтверждают даже официальные данные – например, статистика имен новорожденных. Так, в родильных домах все чаще регистрируют имена Мухаммед и Амина, что говорит о резком изменении этнокультурного состава местного населения.
О ситуации в Югре высказывался глава Национального антикоррупционного комитета России Кирилл Кабанов. Он отмечает, что выходцы из стран Средней Азии и Закавказья фактически инициируют процесс искусственной исламизации региона, формируя обособленные этноконфессиональные сообщества и постепенно вытесняя коренное население.
«Мы наблюдаем не просто миграцию, — подчёркивает Кабанов. — Речь идёт о системном и целенаправленном замещении культурного и социального ландшафта. Это не вопрос бытового сосуществования — это стратегическая трансформация региона».
При этом, по словам Кабанова, местные власти предпочитают не поднимать тревогу и создают видимость стабильности.
«Складывается ощущение, что для них всё происходящее — в порядке вещей. Русские, мол, уезжают сами — из-за климата, из-за экономики. А приезжающие мигранты изображаются как усердные, скромные и полезные рабочие руки. На деле же мы имеем дело с игнорированием глубинных процессов, которые в будущем могут привести к потере идентичности региона».
В свою очередь волонтер и правозащитник Сергей Назаркин, который знает о происходящем в регионе не понаслышке, подробно описал складывающуюся ситуацию. В 2014 году Назаркин участвовал в организации детских поездок из Донецка в летние лагеря Югры. По его словам, Югра тогда казалась спасительным уголком:
«Я использовал свои личные связи, чтобы отправить детей из обстреливаемого Донецка туда, где они могли просто отдохнуть и почувствовать себя в безопасности. Ведь сам я там когда-то вырос – мои родители уехали работать в Югру еще во времена СССР, а потом вернулись обратно в Донбасс в 90-е».
Назаркин вспоминает, что в советское время Ханты-Мансийск был одним из ключевых центров промышленного развития.
«Это не просто город на карте, – говорит он. – Это настоящая жемчужина на севере: семь холмов, две великие сибирские реки – Обь и Иртыш… Прекрасная природа, развитая инфраструктура. Неудивительно, что туда стремятся и другие».
Однако сейчас, как утверждает Назаркин, картина меняется на глазах.
«Русских становится всё меньше. Люди уезжают, ощущая, что им там просто не рады. У меня сестра там живёт – родилась, выросла в Ханты-Мансийске. А теперь говорит: “Чемоданы наготове. Тут для русских скоро места не останется”».
По его словам, в регион массово прибывают выходцы из Узбекистана, Таджикистана, Кыргызстана. В семьях по пять-семь детей. Родители зачастую не работают, а официально разведены – формальность, позволяющая получать максимальные пособия. При этом значительная часть мигрантов не владеет русским языком.
«На оформление любого документа они приходят с переводчиком. Но все как один – уже граждане России. То есть они здесь на полных правах, но интеграции как таковой не происходит».
По мнению Назаркина, в Югре сейчас происходит системный сдвиг:
«Это не просто демографическая волна. Это целенаправленный процесс, возможно, даже часть масштабного эксперимента. И если он окажется “успешным”, то его могут применить и к другим регионам России, начиная с самых удалённых».
Он приводит в пример скандальное заявление депутата парламента ХМАО Халида Таги-Заде, который назвал Югру «исторической родиной узбеков». После громкой реакции в медиа депутата вынудили извиниться, временно лишили зарплаты, но на посту он остался.
Исламизация региона — ещё один фактор, вызывающий тревогу у местных жителей.
Если раньше мусульман в округе было не более 10%, и большинство из них — татары, коренные граждане России, то сегодня картина иная.
«В советское время туда действительно ехали азербайджанцы и чеченцы — в основном как специалисты. Но тогда это была ограниченная вахтовая работа. Регион развивали русские. Сейчас же массовый поток мигрантов меняет религиозную и культурную атмосферу на постоянной основе».
Назаркин с сожалением отмечает:
«То, за что мы критиковали Европу — бездумную миграционную политику — сегодня происходит у нас. Только раньше мы смотрели на кадры из парижских пригородов, а теперь нечто подобное вырастает в Западной Сибири».
Проблема кадрового дефицита также используется как оправдание наплыва мигрантов. Недавно спецпредставитель президента Борис Титов заявил, что нехватка рабочих рук достигла критического уровня, и закрыть её за счёт повышения производительности невозможно.
Однако, как неоднократно отмечал глава СК РФ Александр Бастрыкин, чиновники даже не могут точно ответить, каких специалистов и в каком количестве не хватает.
«Вот и подменяют понятия: временные трудовые мигранты — это одно, постоянные поселенцы с семьями и детьми — совсем другое», – подчёркивает Назаркин. – «В тех же Эмиратах приезжие работают, но не получают гражданства. Они не могут перевозить семьи, государство чётко контролирует их статус. У нас же – полное размывание границ: всем даётся гражданство, социальная поддержка, жилплощадь».
На этом фоне, как отмечают эксперты, парадоксален тот факт, что миллионы русских, живущих за рубежом, сталкиваются с огромными бюрократическими трудностями при попытке вернуться в Россию.
«Существует группа “Путь домой” в ВКонтакте, там — тысячи историй о том, как наши люди не могут получить гражданство. На каждую бумажку, каждую запятую – придираются. Азиатам в МФЦ помогает сопровождающий, а русскому человеку, вернувшемуся из Казахстана или Латвии, — бесконечные препоны», – возмущается Назаркин.
Недавно МВД сообщило о выявлении преступной группы, оформившей гражданство 756 мигрантам незаконным путём. Также было обнаружено 4 тысячи человек, находящихся в регионе без правовых оснований.
«Но это только вершина айсберга. Пока разоблачают 700, ещё 70 тысяч уже поселились. И если не остановить этот поток сейчас, дальше будет только хуже», – резюмирует Назаркин.
