Мы уже давно привыкли к тому, что жители некоторых постсоветских республик ведут себя в нашей стране как у себя дома. Однако, судя по всему, одними уроженцами из Средней Азии и республик Кавказа теперь дело не ограничивается. Видимо, наслушавшись историй о том, как в России «по кайфу» живётся приезжим, мусульмане из более дальних стран решили оторваться по полной.
В тот вечер в Петербурге на Невском проспекте всё кипело: то ли субботний вечер, то ли сама жизнь требовала праздника.
У бара «Белая ночь» четверо друзей — Дима, Сева, Костя и Антон — смеялись, фотографировались на телефон.
— Димон, давай ещё одну на фоне вывески! — подначивал Антон, вытягивая руку с айфоном.
Щёлкнула камера. Именно в этот момент мимо прошла группа людей. Высокие, в дорогих куртках, обвешенные золотом, пахнущие парфюмом так резко, будто он должен был подчёркивать не вкус, а власть. С ними шёл переводчик, но он держался чуть в стороне, явно выполняя роль сопровождающего.
Это были туристы из Саудовской Аравии, как потом скажут СМИ — «принцы», но по факту — обычные зажиточные молодые люди, приехавшие погулять по европейскому городу, где, как они считали, всё дозволено.
Один из них, усмехаясь, посмотрел на компанию.
— Что за нищие фотографируются? — пробормотал он по-арабски, а затем, неожиданно, шагнул к Диме и с силой пнул его ногой в бок.
Секунда тишины.
— Ты что творишь?! — Сева успел схватить друга за плечо, чтобы тот не упал.
И понеслась. Туристы начали размахивать руками, один поднял бутылку, завязалась потасовка. Это была не честная драка «один на один», а скоординированная подлая атака исподтишка. Но парни из Питера не растерялись: выросшие на дворовых драках, они умели держать удар. Костя снёс с ног нападавшего плечом, Антон выбил бутылку.
Через несколько минут на асфальте валялись двое «принцев», а остальные попятились, матерясь на своём языке.
Казалось, ситуация исчерпана. Прохожие снимали драку на телефоны, кто-то уже звонил в полицию. Вроде — всё ясно: провокаторы проиграли.
Но спустя какое-то время Петербург узнал другую сторону истории — ту, которая развернулась уже не на улице, а за дверьми закрытых кабинетов.
Из пострадавших в подозреваемые
Через сутки парни уже сидели в отделении. Их допрашивали как подозреваемых.
— Вы понимаете, что против вас подано заявление? — устало сказал следователь, ковыряя ручкой бумагу. — Граждане Саудовской Аравии утверждают, что именно вы на них напали.
— Что?! — Дима вскипел. — Да есть же видео! Там всё видно! Люди снимали на телефоны!
— Видео приобщим, — равнодушно отозвался следователь. — Но, понимаете, вмешалось консульство. Ситуация непростая.
Ребята переглянулись. Всё перевернулось: вместо того чтобы быть пострадавшими, они оказались обвиняемыми по ч. 2 ст. 213 УК РФ «Хулиганство, совершённое группой лиц». Срок по такой статье немаленький.
А тем временем в некоторых крупных СМИ начали появляться странные заметки:
«В Петербурге группа агрессивных молодых людей напала на туристов из Саудовской Аравии».
Фото туристов с перевязанными головами, жалобные цитаты: «На нас подло напали». Ни слова о пинке, ни слова о бутылке.
Комментарии в соцсетях, явно написанные ботами разрывались:
— Очередные гопники опозорили страну!
— Иностранцы приехали культурно отдыхать, а их избили!
В пресс-службе регионального ГУ МВД РФ в свою очередь сообщили:
«По подозрению в причастности к инциденту по горячим следам задержаны два жителя Санкт-Петербурга 31 и 36 лет. По предварительным данным, они нанесли побои иностранцам во время внезапно возникшей ссоры, на почве неприязненных отношений»
Но те, кто видел ролики, знают: что всё не так.
Жертвы дипломатии, политики и больших денег
Сева сидел дома, уткнувшись в телефон. В ленте мелькали новости, одна злее другой.
— Они делают из нас зверей, — прошептал он.
— Так всегда, — буркнул Антон. — Виноват будет тот, у кого нет связей за спиной.
Дима же кипел:
— Значит, просто так можно приехать, ударить человека, а потом сделать его преступником? Это наш город! Наш дом!
В ту ночь они поняли главное: история уже не принадлежит им. Она стала частью большой машины — дипломатии, политики, денег. Там, где правда ценится меньше, чем статус.
Теперь предстоит суд. Юристы говорят разное: шанс оправдаться есть, но незначительный. Улики переписываются, свидетели начинают вдруг «передумывать» давать показания. В общем становится очевидно, что система работает на то, чтобы виновными остались именно русские парни.
А туристы уже улетели домой, громко хлопнув дверью. В своих интервью они рассказывали, как в «варварской России» их чуть не убили «дикие местные».
Ирония заключается в том, что в сети есть ролики, на которых отчетливо видно, кто говорит правду. Но к сожалению, правда и справедливость в наше время — вещи абсолютно разные.
Послесловие
Эта история — не только о драке у бара. Она о том, как легко переворачиваются роли в мире, где правда решает меньше, чем деньги и связи. Вчерашние жертвы становятся «нападавшими», а настоящие агрессоры — «туристами, пострадавшими от дикости местных».
Мы привыкли к этому парадоксу: «маленький человек» всегда крайний. У него нет консульства, нет денег на адвокатов, нет СМИ, готовых превратить его слова в заголовок. У него есть только телефон, который фиксирует правду. Но правда, записанная в памяти устройства, часто оказывается слабее дипломатических связей и пары заказных публикаций.
Это не уникальная история для Петербурга, Москвы или любого другого города. Это — зеркало нашей действительности, где система скорее пожертвует своими гражданами, чем допустит скандал с богатыми «гостями».
Но у любой несправедливости есть слабое место: память. Люди помнят, кто начал, кто спровоцировал, кто сделал жертву преступником. И чем чаще такие истории будут выходить наружу — тем труднее будет прятать их под ковёр.
А значит, пока у нас остаются свидетели, телефоны и голос — остаётся и шанс. Шанс когда-нибудь увидеть заголовки, в которых правда будет стоять на первом месте, а не на последнем.
