Абхазию ждут важные перемены. После того, как в начале января оппозиция захватила здание президентской администрации, а Верховный суд отменил решение ЦИК об избрании Хаджимба президентом, он ушел в отставку. Новые выборы назначены на 22 марта, а пока идет выдвижение кандидатов. Абхазское общество достаточно консервативно, но и оно нуждается в обновлении, в смене лиц на политической авансцене. Координатор платформы «Будущее Абхазии», действительный государственный советник РФ Инал Ардзинба – новое лицо в абхазской политике, однако в его активе не только родство с первым президентом республики, легендарным Владиславом Ардзинбой. Молодой человек уже успел поработать в Кремле. Нам захотелось узнать его мнение о процессах, происходящих сегодня в Абхазии.
фото: en.wikipedia.org
Инал Ардзинба
— В чем, на ваш взгляд, причины последнего политического кризиса в Абхазии, который привел к революции и смене власти?
— Я бы выделил три фундаментальных фактора, которые вызвали недовольство людей. Первый — это рост преступности, ухудшение криминогенной обстановки, коррупция. Вторая причина. В Абхазии очень важна обратная связь между властью и обществом. У нас любят вспоминать, как президент Сергей Багапш приходил на «Брехаловку» (кофейня на набережной Сухума – М.П.) и общался с простыми людьми. Отсутствие такой связи между властью и населением тоже сыграло определенную роль. Эффективность государственного аппарата в целом и уровень обратной связи не соответствовали требованиям людей. И влияние общества на принятие государственных решений тоже не соответствовало ожиданиям. Когда ожидания людей не оправдываются, тогда и происходят такие события, как мы знаем из мировой истории.
Ну, и третья причина. Уровень жизни в Абхазии не соответствует ожиданиям народа. Люди рассчитывали на экономическое развитие и на более качественную жизнь. Ждали, что в республику придут инвестиции, появятся новые рабочие места, будет прогресс с точки зрения роста реальных доходов населения. Но этого не происходит. У некоторых категорий населения даже номинальный доход не растет. У кого-то доход растет, но при этом инфляция, рост цен приводят к тому, что покупательная способность не увеличивается. Чтобы увидеть, как растут цены, достаточно сходить на сухумский рынок. Перед Новым годом в Абхазии меня поразило, что на лицах людей, и даже детей, не было заметно радости, улыбок. Это о многом говорит.
— Январскому кризису предшествовали события на протяжении всего 2019 года, начиная с истории якобы отравления лидера оппозиции Аслана Бжания. Кстати, вы лично верите, что это было отравление?
— Я думаю, что в Абхазии, как в цивилизованном государстве, Генеральная прокуратура должна возбудить по этом факту уголовное дело и расследовать его. И тогда мы поймем, что это было.
— Возможно, доследственная проверка показала, что не было покушения, потому и дело не стали возбуждать.
— Кто проверит проверяющих? У общества не должно быть вопросов к качеству работы правоохранительных органов. А сейчас вопросов очень много. В том числе и к этой доследственной проверке.
— А зачем Хаджимбе понадобилось травить оппонента, ведь с самого начала было понятно, что если он не умрет, то это только поднимет его рейтинг, а если умрет, то он станет знаменем оппозиции?
— Неизвестно, кто и зачем это сделал. В таких вопросах должны разбираться следствие и суд. Каждый на своем участке должен выполнять свои обязанности, вот и все. Так это устроено в правовом государстве. Гадание и слухи – я в этом не силен.
— Как бы вы оценили недавние президентские выборы, которые и привели к нынешнему кризису? На ваш взгляд, Хаджимба их все-таки выиграл?
— Не важно, как оценил я. Важно, как оценил суд и народ. Результаты мы знаем. Чтобы это не повторилось в будущем, необходимо максимально уточнить нормы законодательства, и самое главное — проводить честные выборы. Надо усилить общественный контроль, чтобы исключить подкуп избирателей и другие незаконные методы влияния на волеизъявление народа.
— Считаете ли вы то, что произошло, цветной революцией?
— Как правило, термин «цветная революция» применяется, когда задействованы внешние силы. К примеру, вспомним Египет, Грузию, Украину. Но то, что произошло в Абхазии не связано с внешними манипуляциями. События января — это результат недовольства людей.
— Почему Хаджимба, который сначала говорил, что он не собирается в отставку, и даже угрожал ввести чрезвычайное положение после захвата администрации, неожиданно покинул свой пост? Ходили слухи, что ему даже угрожали физической расправой.
— Мне об этом ничего не известно. Думаю, стало очевидно, что во имя мира и стабильности надо было принять такое решение. И, как мы видим, это решение помогло избежать эскалации конфликта.
— По сути, в Абхазии ведь не было нормальной смены власти все эти годы. 2004-й год – революция, к власти пришел Багапш. Потом он умер, и это тоже нельзя назвать нормальной сменой власти. 2014-й год – новая революция, отставка Анкваба. И вот опять…
— То, что у нас участились политические кризисы, это негативный сигнал, указывающий, что наша система нуждается в модернизации. В Абхазии наблюдается конституционный дисбаланс ветвей власти. Надо гармонизировать политическую систему, чтобы у нас правильно распределялись права и обязанности между ветвями власти. Надо усилить роль парламента, укрепить судебную систему. Укрепить общественный контроль, и такие ситуации просто не будут возникать. Система должна быть демократичной, особенно в такой стране как Абхазия, где надо с особым уважением относиться к мнению каждого человека и каждой социальной группы.
— Исход выборов теперь предопределен и Бжания станет президентом?
— Исход выборов не может быть предопределен. Все зависит от команды, программы и самого кандидата. Выборы еще не прошли, и о какой-либо предопределенности говорить не стоит.
— Вы планируете принять непосредственное участие в общественно-политической жизни Абхазии?
— Я и так принимаю непосредственное участие. Я помогаю своей Родине, чем могу, где бы я ни находился. Например, сейчас мы разрабатываем параметры конкурса молодых лидеров «Гордость Абхазии». В абхазском обществе существует серьезный запрос на новые лица. Задача конкурса – выявление и поддержка молодых управленцев, создание справедливых социальных лифтов, затем общественной платформы. Я думаю, это очень важно для нашей Родины сейчас – помогать молодежи. С этим согласны все политические и общественные лидеры Абхазии, с которыми я разговаривал.
— Какие проблемы вы считаете сегодня главными для Абхазии?
— Тут целый комплекс вопросов. И невысокий уровень жизни, и проблемы в образовании, здравоохранении, охране правопорядка, и высокий уровень коррупции. Я считаю, что в Абхазии надо создавать серьезную систему антикоррупционных мер. Если кто-то совершил преступление, то он должен нести заслуженное наказание, безотносительно к его родственным и иным связям. Для реализации этих планов нужна профессиональная команда.
— Откуда возьмутся профессионалы?
— Я думаю, что в Абхазии есть профессионалы. Надо их просто выявить и поддержать. Это как раз одна из целей нашего конкурса. Сделать так, чтобы молодые профессионалы работали в органах государственной власти. Пускай на первом этапе их будет немного. Вопрос качества важнее количества.
— Какой же молодой человек пойдет против своего старшего родственника?
— Если мы будем исходить из того, что все помогают своим родственникам избежать наказания, то Абхазия не сдвинется никуда. Если будет примат закона и неотвратимость наказания, тогда Абхазия и начнет развиваться.
— А почему вы не хотите взять за образец Грузию? Там вроде тоже победили коррупцию.
— Это неправда. Сокращение объема коррупционной ренты на низовом уровне в Грузии компенсируется тем, что коррупция перешла на уровень больших начальников. Сам объем коррупционной ренты в экономике не только не изменился, но даже увеличился. Можно говорить с уверенностью, что значительные успехи в борьбе с коррупцией были достигнуты в Сингапуре. Лучше использовать этот опыт.
— В Абхазии некоторые политики говорят о необходимости переговоров с Грузией. Эта тема сейчас в Абхазии актуальна?
— Я думаю, что Грузия должна де-юре признать то, что уже давно признала де-факто. То есть государственный суверенитет Абхазии. Это позволит нам уже как равнозначным субъектам международного права переходить к переговорам по другим вопросам. Кстати, все это будет способствовать стабилизации системы региональной безопасности. Абхазия станет членом ООН, которая и станет площадкой для урегулирования всех спорных вопросов. Но эту последовательность шагов подменять нельзя: сначала признание, а потом все остальное.
— Вряд ли Грузия пойдет на это, она не оставляет надежды на «реинтеграцию» Абхазии и Южной Осетии.
— Я слышал про эти их программы. Но никакие такие программы не сработают. Народ Абхазии с оружием в руках защитил свою независимость. Не признавать это значит игнорировать мнение целого народа. Пока Грузия не признает государственный суверенитет Абхазии и ее международную правосубъектность, никакого нормального полноценного диалога быть не может.
Мы с моими друзьями из Абхазии недавно обсуждали, как это несправедливо, что абхазский народ, который живет не только в Абхазии, но и в России, Турции, Сирии, не имеет своего голоса в ООН. Я был главой делегации России на молодежном саммите «восьмерки», который проходил в США. И получил визу с огромным трудом, просто потому что я — абхаз и моя фамилия Ардзинба. Я считаю, что международное признание Абхазии должно продвигаться, в том числе, посредством того, что наш народ через своих представителей должен иметь возможность высказать свое мнение на международных площадках. Ключевая международная площадка у нас ООН, штаб-квартира находится в Нью-Йорке, Генассамблея проходит там же. Но наши представители не могут туда попасть. Это несправедливо. Либо надо переносить штаб-квартиру в другое место, либо США должны предоставлять эту площадку всем представителям международного сообщества. ООН — это достояние мира, а не отдельно взятой страны.
Вот мы, абхазы, никого не боимся и готовы предоставить нашу площадку в Абхазии всем без ограничений. Гостеприимная Абхазия готова принять всех, и климат у нас лучше, чем в Нью-Йорке.
