В субботу в центре Москвы состоялось традиционное шествие памяти Бориса Немцова. Напомним, бывший губернатор Нижегородской области и вице-премьер ельцинских времен, а в новое время – деятель оппозиции был убит в центре Москвы 5 лет назад, 27 февраля 2015 года. Память о политике регулярно становится камнем преткновения между властью и оппозиционной частью общества. На юбилейное шествие собралось не менее пяти-семи тысяч человек. (По оценке «Белого счетчика» на территорию марша к 14.30. прошли 21.7 тысяч человек)
фото: Геннадий Черкасов
У подножия памятника Пушкину по традиции встречаются активисты. Тормозят обычно минут на пять — ожидая своих из метро. Кто-то разворачивает флаги. Бодро и зло шутят про власть. Фотографируются — и тут же отправляются вниз, к началу Страстного бульвара. Где ожидают традиционные же рамки металлоискателей.
Над головами из полицейского мегафона несется: «Уважаемые граждане! Напоминаем, что в соответствии с пунктом вторым статьи 6 федерального закона номер 54 участники публичных массовых акций не вправе скрывать свое лицо! В том числе запрещается использовать маски, средствА маскировки и другие приспособления…». Зато сразу после рамок упираешься в ребят с видеокамерами: лица закрыты, снимают в упор. Это что ж, нарушают? А, понятно: сотрудники при исполнении.
Пока стоим
На пятачке между рамками и головой колонны формируются группы по принадлежности. Вот — оранжевые флаги «Солидарности» (Борис Немцов создавал это движение в 2008 году). Вот — черно-желто-белые "имперки", вокруг них молодые парни с лозунгами "Правая альтернатива", "Третья сила" и малопонятными рунами. Вот диковинный флаг с короной и кирпичной стеной: батюшки, "Дмитровский район города Москвы"! А большинство людей просто идут сами по себе, не в строю.
В голове колонны уже тесно: это нормально, все пытаются идти вперед, а колонна пока стоит. Публика всех возрастов, от 16 до 80; говорят примерно об одном и том же, только старшие матом не ругаются, а разговаривают литературным языком, а младшие наоборот: матом (не все!) говорят, а филиппики властям звучат в высоком стиле.
— Да чтоб его, этот вонючий митинг! — практически кричит женщина в модном пуховике, продираясь через толпу с дочкой лет пяти. Видимо, на занятия… — Кому говорю, шевелись, быстро!! — это уже к девочке. Это была самая агрессивная сцена шествия. В отличие от случайных прохожих, собравшиеся настроены мирно.
— Право, нельзя же идти рядом со сталинистами, Мариночка! — убеждает подругу дама лет 60.
— А у нас же нейтралитет, — смеется подруга. — Мы к ним не ходим, они к нам!
— А вот Артемий Троицкий, — вступает третья, — у меня дети у него работали, я нормально относились к Троицкому, но что он сейчас несет! И, главное, мат через каждое слово!
— …может, Лебедев, а не Троицкий?
— Ой, конечно. Я спутала. Артемий, главное!
Рядом проплывает толстовская борода и солженицынский прищур Сергея Мохнаткина — почти 10 лет назад обычный прохожий на Триумфальной попал в полицейский автобус и стал, отсидев, политическим активистом. Вообще, марш памяти Бориса Немцова в этот раз оказался прежде всего шествием в поддержку политзаключенных. Так для краткости и хлесткости оппозиционеры называют всех фигурантов уголовных дел об экстремистских и террористических, по версии следствия, организациях и массовых беспорядках.
— Если бы Ельцин передал власть Немцову, как хотел, страна была бы совсем другой! — с жаром доказывают друг другу мужчины средних лет. — Девочки, давайте сюда, а то запинают! Пошли! Пошли!
Уже идем
— Лучше бы я курсовую писала, — тихо говорит невысокая девушка своему спутнику. Холодно, начинается снег, шапки на девушке не предусмотрено — волосы сминать жалко, красивые.
— Ну ладно тебе! — подбадривает парень. — Ну не напишешь. Знаешь: красный диплом позор семье!
Рядом еще ребята-студенты: хорошо одеты, в дорогих очках. "Нас всех могут свинтить, — говорит один. Вот помню, когда мы на Ленина клеили наклейку…".
— Обещала маме не заниматься политическим активизмом! — это еще одна хорошенькая девушка, только не с длинными волосами, а "под машинку".
— Ну, это не активизм! — солидно говорит парень, который что-то клеил на Ленина. – Это… Кстати, Маша еще должна прийти! Позвонишь? Надо найти Соню и Шнейдера. Щас они уже стартанут!
Чуть дальше от головы колонны — еще больше студентов. "Я тащил большой баннер, он капец тяжелый!" — восторженно говорит в телефон парень. — А колонны нет, потому что Димка опаздывает на час!". На парне классическая шляпа из фетра в сочетании с лосинами и спортивной курткой.
Дресс-код на марше вообще крайне пестрый. Можно выделить два основных тренда: полный утилитаризм (в основном, среди мужчин постарше — в оперу, на митинг и на дачу в одном и том же) и отчаянный фьюжн. Ковбойская шляпа с розовым жилетом, кашемировое пальто с кроссовками — независимость как стиль жизни. Бориса Немцова вспоминают за это же.
— Он не был подлецом! Так нельзя делать политику? Ну и что, именно поэтому он был великим человеком!
Вскоре после начала движения пропадает сеть — все начинают переписываться и транслировать видео в интернет. Над идущими то и дело поднимаются селфи-палки с дорогими телефонами.
— Как это убого! — ворчит молодой человек в светлом кашемировом пальто. — Почему нельзя было купить нормальные древки? Теперь флаги будут всем тыкаться в лицо…
Помимо уже знакомых флагов, появляются новые. Вот бело-зеленый, с восточным орнаментом: "Какие-то моджахеды пошли!" — удивляются в толпе. Есть и флаги Украины, и черные анархистские…
— Свободу политзаключенным! — почти сразу после старта началось скандирование. — Свободу делу Сети!
И далеко не сразу: — Немцов герой России!
— Последний всплеск свободы был в Новочеркасске в каком там… шестьдесят втором году! — говорит высокий эффектный мужчина с седым "ежиком" под бесформенной шляпой.
— Я две ночи провел у Белого дома в 91-м, там тоже была свобода! — возражает мужчина в кепке, пониже ростом и постарше. — Жаль, что на Лубянке сковырнули только памятник! Надо было всю Лубянку по камням раскатать, это была наша Бастилия! Но не сумели…
Пролетарии и мушкетеры
Из строящегося ресторана высовываются рабочие — они тоже наставили смартфоны, только попроще. "Пролетарии, вам сюда!" — кричат митингующие. Дружный смех со всех сторон, в том числе и от рабочих.
— Хватит грабить народ! — в отличие от лозунгов про политзаключенных, эту речевку никто не поддержал. "Где народ-то? — крикнул в ответ кто-то. — Нет народа!"
— Как это?! — возмутилось сразу несколько голосов. — Мы здесь власть! Хотим, как в Париже! Хотим, как в Париже!
И из следующего "каре" дружное, рифмующееся:
— Один за всех и все за одного!
Партии и движения идут парадом: сначала группа с большой перетяжкой и лозунгами, потом сторонники. Лозунги: "Пыткам нет!", "Империи — зло", "Свободу Шестуну" (это экс-глава Серпуховского района Подмосковья, арестованный в результате конфликта с областными силовиками).
— Заказчика в котлету!! — кричат из одной колонны. Прислушаться — не то: на самом деле "Заказчиков к ответу".
Еще лозунги: "Бессрочный протест" (такое сообщество, координировавшее акции лета 2019), "Моя Россия сидит в тюрьме", "Антифашисты — не террористы" (умный бренд у движения антифа, это факт). И много, очень много имен конкретных обвиняемых/осужденных.
Ближе к хвосту: "Украина, мы с тобой!", группа поддержки крымских татар — и только за ними представительное "Яблоко". Там — вся верхушка партии: Григорий Явлинский, Сергей Митрохин, Евгений Бунимович… и снова "неорганизованные" митингующие. Здесь начинаются самодельные плакаты: "За гуманизацию наркополитики", например.
А сбоку, параллельно со всеми, идут люди, несущие длинный – метров на сто, не меньше – российский флаг. Точно такой же, как несли на знаменитом митинге весны 1991 года – только раз в десять уже. Шириной с обычную ковровую дорожку. Идущие несли флаг, подложив под него одну руку – точно как носят горб на торжественных похоронах. Впрочем, по-другому такой флаг нести не получается…
