Деньги правят миром. И это касается политики ровно так же, как и других аспектов жизни. Сбор средств на избирательную кампанию, наверное, самый важный этап, который определяет итоговую успешность гонки для кандидата. Если денег не хватает, то даже высокая популярность политика может не спасти. Потому в Америке принято относиться ко сбору средств на кампанию со всей серьезностью. Как правило, деньги принимают от простых сторонников или от корпораций-доноров, но бывают случаи, когда человек решает сам финансировать свою кампанию. Обычно, эта амбициозная идея терпит крах: мало у кого достаточно свободных средств, чтобы полноценно тягаться с мощью корпораций или просто массовой поддержкой населения. Однако эти выборы уникальны — на них было сразу два таких кандидата, и один из них — Майкл Блумберг, вложил полмиллиарда в выборы и проиграл с треском, вылетев из президентской гонки.
фото: en.wikipedia.org
Сам себе спонсор
Вообще, Майкл Блумберг не первый американский политик, который решил финансировать свою кампанию самостоятельно. Такие примеры были, и задолго до Майкла Блумберга, и существуют прямо сейчас, параллельно с ним. Первым человеком, который попытался избраться, опираясь на свои ресурсы, стал Росс Перо.
Перо был миллиардером, который решил бросить вызов системе задолго до Дональда Трампа. Он решил не связывать себя ни с Республиканской, ни с Демократической партией, и пошел на выборы 1992 года как независимый кандидат. Тогда кампания Перо была весьма специфична: он заявил, что ему необходим доступ к бюллетеням во всех 50 штатах, и потому его активисты вели кампании. Новости о том, что уровень поддержки стал достаточным в том или другом штате сыпались постоянно и сопровождались яркими выступлениями Перо. Он явно доминировал в информационном поле и заставлял с собой считаться. На пике своей популярности он лидировал в гонке, опережая и республиканца Джорджа Буша-старшего, и демократа Билла Клинтона. Впрочем, неспособность выработать четкую позицию и нежелание слушать нанятых им за большие деньги экспертов сначала снизили его рейтинг, а потом и вовсе заставили отказаться от борьбы. Несмотря на то, что прямо перед выборами Перо все-таки решил баллотироваться и вкинул в свою кампанию еще денег, это уже мало на что могло повлиять. Он занял третье место, проиграв двум традиционным кандидатам, и потратил на тот момент огромную сумму в 116 миллионов долларов.
Затем почти полностью самостоятельно свою кампанию финансировал республиканец Стив Форбс. Он попытался избираться в 1996 году и решил потратить на это 61 миллион долларов, что тоже было внушительной суммой. Форбс хорошо выступил на праймериз, даже смог победить в Аризоне и Делавэре, но все равно не смог завоевать народную поддержку. Американцам его кампания казалась слишком дорогой и бестолковой, а его готовность тратить деньги воспринималась многими как попытка купить положение вне зависимости от взглядов. Форбс проиграл причем с немалым отрывом.
Самый свежий пример, настолько свежий, что он завершил свою кампанию за пару дней до Блумберга это демократ Том Стейер. Он вложил в праймериз 243 миллиона долларов. Результат был совсем неутешительный. Стейер потратил в 10 раз больше, чем кто угодно другой на рекламу в Неваде, и все равно занял там последнее место. Вершиной его кампании стало приглашение на 10-е демократические дебаты, где, несмотря на весь его популизм (вроде идеи выплаты темнокожим компенсации за годы рабства), он получил меньше всего времени и внимания: сколько бы он ни тратил, он абсолютно неинтересен избирателю.
Как можно заметить, никто из тех, кто использовал собственные средства как основу финансирования своей кампании не побеждал на выборах, и обычно даже не доходил до самого финального голосования. Впрочем, дело, как известно, не в количестве потраченных миллионов и купленной рекламы, а в личности, что за ними. Может быть у Блумберга были идеи, как преобразовать Америку?
Партия Блумберга
«Давайте выберем того, кто демократ. Я имею в виду, кто настоящий демократ» — такие слова сказал на одних из дебатов Пит Буттиджич. Его слова были нацелены сразу против двух людей, которые не попадали под традиционное понятие «демократ».
Про Берни Сандерса и его левый популизм сказано уже очень много, а вот политические прегрешения Блумберга стали причиной для дискуссии не так давно. А обсудить было что. Майкл Блумберг никогда не был демократом: даже будучи мэром Нью-Йорка, он представлял Республиканскую партию. Справедливости ради, республиканцем миллиардер тоже не был. Он просто анализировал обстановку и выбирал, где ему удобнее будет избираться. В 2001 году он тонко рассчитал, что на переполненном демократическом поле играть гораздо сложнее, чем взять номинацию от Республиканской партии, которая смотрелась аутсайдером на предстоящих выборах. В том году Блумберг впервые попытался купить себе власть, вложив в кампанию 73 миллиона – тогда с такими суммами могли идти в президенты страны, а не в губернаторы одного штата. И все же, неизвестно, хватило бы этих денег миллиардеру или нет, чтобы перебороть про-демократическую тенденцию, но после терактов 11 сентября (за два месяца до выборов), рейтинги Республиканской партии резко взлетели о всей стране, и это подтолкнуло Блумберга к победе.
В качестве республиканского мэра Блумберг «отрывался по полной». Он подписал печально известный указ «останови и обыщи», который применялся преимущественно к афроамериканцам. Он активно сопротивлялся введению минимальной зарплаты в городе, и наоборот, поддерживал бизнес. Также миллиардер тратился на лояльность Республиканской партии, финансово поддерживая кандидатов в борьбе за места в Конгрессе и Сенате. Но это все происходило до тех пор, пока Блумберг видел, что дела у консерваторов идут хорошо.
Когда же в 2008 стало ясно, что Республиканская партия стала крайне уязвимой, он быстро порвал с ней все связи, решив, что его имя и деньги дают больше гарантий на переизбрание. Вообще, никакого переизбрания уже и быть не могло – после двух сроков подряд по закону он должен был уйти, но Блумберг предложил изменить закон штата, чтобы «вывести город из финансового кризиса 2008 года». Почему это не мог сделать кто-то другой — сказать сложно, но Блумбергу все же удалось продавить изменение закона, после чего он снова выиграл выборы и продолжил управлять Нью-Йорком до 2014 года.
На посту мэра миллиардер демонстрировал просто крайнюю беспринципность. Он показывал, что он не республиканец и не демократ, он Блумберг и состоит в своей собственной партии Блумберга. Республиканцы не признавали в нем консерватора, демократы – либерала, а ему было все равно – он сам финансировал свои кампании и покупал лояльность партии щедрыми пожертвованиями. Казалось, так будет всегда.
Не оправдавшийся расчет
После того, как Блумберг оставил кресло мэра Нью-Йорка, он на некоторое время ушел из политики. Даже стало казаться, что миллиардер завязал с политическими баталиями: он только спонсировал симпатичных ему кандидатов, а сам не стал участвовать в президентских выборах 2016 года, да и в 2020 году он выдвинулся очень поздно. Настолько поздно, что Блумберг не успел зарегистрироваться для участия в праймериз во всех штатах раннего голосования. И это неспроста.
Майкл Блумберг до последнего ждал, как будут меняться рейтинги кандидатов от истеблишмента. После того, как начала тонуть Камала Харрис, не смог взлететь Том Стейер и стал показывать слабые результаты Джо Байден, Блумберг решил вступить в игру. Расчет у него был простой: в таком случае партийные элиты будут отчаянно искать кого-то, кто сможет победить Берни Сандерса, вокруг этого человека и объединятся все голоса центристов. Тогда с помощью суперделегатов и дробления поддержки он может обойти даже гораздо более популярного Сандерса. Блумберг рассчитывал, что он вступит в гонку, когда у всех умеренных кандидатов шансы будут исчерпаны, и до недавнего времени его расчет оправдывался.
Миллиардер ворвался в гонку в конце осени, и долгое время выжидал. В то время, как остальные кандидаты тратили огромное количество времени на завоевание поддержки в штатах раннего голосования, Блумберг сразу бросил все силы на рекламу в штатах «супервторника». Это было одновременно его и сильной, и слабой стороной. Сильной — в контексте того, что он не мог плохо выступить на ранних праймериз и растерять поддержку избирателей к важнейшему этапу гонки. Слабость же заключалась в том, что он начинал без информационной подготовки, на ранних этапах, и мог просто не найти свободной ниши при удачных выступлениях соперников.
Основная надежда Блумберга была на то, что к моменту его реального вступления в гонку все кандидаты от истеблишмента будут настолько слабы, что на них уже не захочет ставить никто в элите. Тогда свежий и энергичный кандидат мог стать единым кандидатом «против Сандерса». Вот только у этого плана был один изъян — он ни капли не зависел от самого Блумберга. И все те миллионы и огромное количество внимания к своей персоне могли сработать только если никто из умеренных кандидатов не смог бы проявить себя.
Зарисовки краха
До праймериз с Южной Каролине все шло для Блумберга вполне неплохо: несмотря на целый ряд косяков, вроде неуверенных выступлений на дебатах, скандальных историй с домогательствами на работе и его поддержкой республиканцев двадцатилетней давности, он стремительно рос в уровне поддержки, и за неделю до «супервторника» сумел даже превзойти результаты Байдена и стать главным противником Сандерса.
Тогда казалось, что не смотря на все его грехи, вокруг миллиардера соберутся все люди, которые не любят левого радикала Берни. Голосование «зажав нос» — давняя американская традиция, и не таких кандидатов поддерживали в свое время. Но в решающий момент Блумберга подвели… афроамериканцы.
Те самый афроамериканцы, которые больше всего страдали от политики Блумберга «останови и обыщи» отдали свои голоса Байдену в Южной Каролине, что позволило ему уверенно победить. Эта победа стала ключевой — именно она показала, кто по-настоящему силен в южных штатах «супервторника», и на кого надо делать ставку. После Южной Каролины истеблишмент поверил в Байдена, а несколько других умеренных кандидатов снялись в его пользу. Вот и получилось, что на выборах есть Сандерс, одиозный социалист, Байден, объединяющий всех против Сандерса, Уоррен, которая никак не смирится с падением популярности, и Блумберг. Блумберг не стал «единственным шансом остановить Сандерса», он стал восприниматься как взбалмошный миллиардер, который привык не завоевывать любовь, а покупать поддержку. И американские избиратели на это отреагировали презрением.
Майкл Блумберг снялся на следующий день после объявления итогов супервторника. Он поддержал Джо Байдена. Сложно сказать, хорошо это или плохо для Демократической партии, но можно сказать наверняка — это хорошо для американской демократии. Отцы-основатели сами были людьми не бедными, но они никогда не руководствовались деньгами при выборе политических лидеров. Потому их конституция до сих пор и работает — она стоит на том, чтобы за власть боролись люди, в которых верят. В Блумберга не верили и не могли поверить. И никакие деньги не могли это изменить. И именно поэтому он проиграл.
