В страшном деле историка-расчленителя Олега Соколова всплывают все новые неожиданные факты. Теперь оказалось, что у него был шанс уйти от наказания, если бы не глазастый свидетель.
фото: Анастасия Семенович
На очередном заседании суда по делу убийства аспирантки Анастасии Ещенко выступил Игорь Квактун. Это врач скорой помощи, чья бригада приехала спасать доцента на набережную, ночью 8 ноября, передает «Mash на Мойке».
По его словам, Соколов сидел, прижимая к себе чёрно-синий рюкзак. При этом мужчина вёл себя неадекватно. Квактун отметил, что преподаватель «бессвязно кричал, чтобы его не трогали, сопротивлялся».
Тем не менее, медикам удалось снять с него куртку и положить на носилки. Уже в Мариинской больнице Соколов пришел в себя. Он пояснил, что является преподавателем СПбГУ. По его словам, он выпил с товарищами-офицерами, после чего, вышел прогуляться. В Мойке он увидел рюкзак и попытался выловить его. Однако сам выбраться из реки не смог.
Как уточняет «Фонтанка», когда с Соколова стянули промокшую куртку и отобрали ранец, свидетель заметил в кармане пистолет. После этого он позвал сотрудника полиции. Экипаж в этот момент уже собирался уезжать.
Полицейский открыл рюкзак Соколова, развернул свёрток и нашел в изоленте отрубленные руки жертвы.
«Мы попросили сотрудника находиться в машине, насколько я помню, его [Соколова] сразу пристегнули», — отметил свидетель. При этом доценту была нужна безотлагательная помощь, так как он мог умереть от переохлаждения.
Кроме того, в суде был допрошен свидетель Алексей Безруков. Он рассказал, как его подчиненные обнаружили большой мусорный мешок, в котором лежал белый пластиковый пакет. Внутри были еще четыре мусорных мешка. В них Соколов, по версии следствия, завернул останки убитой.
Ранее в Петербурге начался суд над историком. Он убил и расчленил аспирантку Анастасию Ещенко. Соколов уже рассказал свою версию взаимоотношений с девушкой и ее убийства. Историк утверждал, что якобы виновата была «выбесившая» его Ещенко, а сам он находился в состоянии аффекта.
При этом знакомые Соколова, общаясь с журналистами, раньше говорили о его патологической ревности, жестокости. Одна из его бывших подруг обращалась с заявлением в полицию о том, что историк ее избил и пытался задушить.
