Победитель международного ралли-марафона «Шелковый путь»-2019 пилот команды «КАМАЗ-мастер» Антон Шибалов в интервью корреспонденту 365NEWS Сергею Астахову рассказал о сложном соперничестве в гонке с белорусом Сергеем Вязовичем, эмоциях после чемпионского финиша и о том, почему он сел за руль грузовика.
Экипаж на «Шелковом пути» справился на «отлично»
— Приз «Белый тигр» — какой он в руках победителя «Шелкового пути»?
— Очень тяжелый, красивый и долгожданный. Весит около 15 кг, так что нужно быть аккуратным на кабине грузовика, чтобы не уронить заветный приз.
— Залили шампанским?
— Конечно. И даже кровью. Дима Никитин, мой штурман, запачкал своего «тигра», когда открывал шампанское и порезал палец. Все три трофея немного различаются по весу, он забрал себе самого тяжелого. Распределили по весовой категории (смеется).
— Главные эмоции после финиша и получения приза?
— Только самые положительные! Я даже не знаю, как это передать словами. Нужно приехать домой, увидеться с родными, и уже тогда эмоции будут полными. Для меня этот «Шелковый путь» был восьмым в качестве пилота. Победа получилась очень долгожданной, я шел к ней долго.
— С чем можно сравнить эмоции от победы? Может быть, с рождением ребенка?
— С этим точно не могу сравнить, потому что такого в жизни еще не было. Но, к счастью, скоро предстоит стать папой. В октябре вместе с супругой Катей ждем этого счастливого события в нашей жизни, поэтому победу посвящаю Кате.
Что же касается спорта, то победа в «Шелковом пути» — один из ярких моментов. На протяжении карьеры спортсмен движется вперед. В самом начале ты делаешь шаг на первую ступень, победив, к примеру, в чемпионате России. Ты чувствуешь эйфорию от первого серьезного успеха в спорте. Дальше следует международный уровень. Для нас это была победа на Africa Eco Race, все были очень рады, ведь это достаточно высокий уровень. А теперь наступил успех в «Шелковом пути». Это пока высшая ступень: здесь соперники посерьезнее.
Следующий этап — «Дакар», будем стараться, чтобы достичь этой вершины. Еще есть время. По меркам спорта мы далеко не молодые. Хотя Ёсимаса Сугавара из Японии — дедушка, которому уже 78 лет, собирается на Africa Eco Race предстоящей зимой.
— Вроде бы говорили, что он завершил карьеру.
— Выходит, что возобновил (смеется). Слышал от Мартина ван ден Бринка, что японец поедет на гонку. Для меня это что-то невообразимое — в 78 лет участвовать в ралли-рейде. В глубине души есть надежда, что и мы сможем доездить до такого внушительного возраста. Но сейчас даже не могу себя представить за рулем спустя столько лет.
— Какая реакция была в кабине после финиша 10-го этапа?
— Все были рады. Для механика Вани Татаринова это была первая большая гонка в карьере. Ранее он один раз проехал на чемпионате России в Астрахани. Он новичок в команде, в экипаже. У него эйфории было много, пришлось даже осадить немного, объяснить, что нужно еще до финиша доехать. С Димой мы проехали не один «Шелковый путь», были вторые и третьи места. В этой гонке штурман справился на «пятерку с плюсом», серьезных помарок не было вообще. Лишь раз сделал что-то не так, как и я, но это капля в море. Весь экипаж справился на «отлично». Ваня тоже молодец, справился со своей работой. Машина по технической части ни разу не подвела в гонке.
— Механик пытается выспаться по ходу гонки?
— Если только на лиазоне, пока едем по асфальту. Механик работает на бивуаке допоздна, встает рано, в сутки спит в лучшем случае часа четыре, но чаще — меньше.
— Телефон раскалился от поздравлений?
— Да. Было очень много сообщений. Когда ехали в закрытый парк в Дуньхуан, телефон не замолкал ни на секунду от уведомлений, но за рулем читать ничего нельзя.
— Разве на монитор в кабине информация не дублируется?
— Нет, к сожалению. Но надо подумать над тем, чтобы такое сделать (смеется).
— Самый сложный эпизод «Шелкового пути»?
— Привыкнуть к трассам Монголии, где высокие скорости, когда ты думаешь, чтобы ничего не случилось с колесами, мотором, машиной. Когда стрелка спидометра переваливает за 100 км/ч, нестандартные ситуации крайне опасны. В Китае сложное бездорожье — дюны, пески. В этом году нас не стали заводить в большие дюны и пески, но эти условия заставили потрудиться.
— Мотоциклисты доставляли неудобства?
— Особо нет. Мы привыкли с ними ездить на «Дакаре». Сейчас был момент, когда перед нами упал мотоциклист. Остановились, убедились, что всё в порядке. Мы ему посигналили, он обернулся и стал уступать дорогу. Попал в колею и его начало кидать, долго кидало из стороны в сторону. А в кабине друг другу говорили: «Давай, родной, держись! Эх, упал» (смеется). Хорошо, что скорость уже была минимальной у него, не пострадал.
Были мысли, что не вытянем, и лидерство останется у Вязовича
— Большую часть «Шелкового пути» вы шли позади Сергея Вязовича, то выгрызая минуты отставания, то вновь теряя их. Было тревожно?
— Были мысли, что не сможем вытянуть, и лидерство останется за Сергеем. Но мы пытались гнать их подальше. Тяжело сказать, кто был сильнее или слабее. Это ралли-рейд, здесь нужно бороться до самого финиша. И это должно быть не пересечение финишной створки последнего спецучастка, а парковка грузовика в закрытом парке.
Жаль, что Вязович сошел с гонки, борьба с ним была очень интересной и захватывающей. Было любопытно посмотреть, сможем ли ходом вырвать победу в «Шелковом пути». Белорусская команда показала свою силу, уверен, они хорошо подготовятся к «Дакару», и там, научившись на своих ошибках, будут сильнее. Гонка покажет, кто станет лучшим.
— Вязович перевернулся при попытке взять дюну на восьмом этапе. Гонщик утверждал, что вы его видели и не помогли. Ваша версия?
— Наверное, Сергей неправильно понял. Я ему объяснял уже, не знаю, поверил ли он или нет моим словам. Честно, мы их не видели.
— Расскажите, как всё было.
— Ехали в песках за ними. Изначально думал, что Сергей воспользуется тактикой и пропустит нас вперед, чтобы спокойно следовать в нашем темпе. Видел, как он перевалил дюну, а у нас не хватило ходу, чтобы пойти за ним — то ли скорости не было, то ли угол взял не тот. Не стали рисковать, я съехал вниз, хотел пойти на второй круг, чтобы преодолеть дюну. И тут Дмитрий сказал, что можно попробовать объехать. Слева увидели следы джипов, поехали по ним, тем более курс был похожим на наш.
— Белоруса не увидели?
— Смотрел в зеркала, но не видел. Такое бывает в песках: впереди сложная дюна, а возьмешь чуть в сторону — и тебя ждет «автобан». Нам повезло, нашли как раз такой «автобан». Подумал еще, что за счет удачи мы и объехали соперника. А когда на финише вы сказали мне, что Сергей перевернулся, я очень удивился. В глубине души было предчувствие, что что-то случилось, но надеялся, что с ним всё в порядке.
— Как думаете, почему у него сложилось ложное мнение о той ситуации?
— Есть видео, где видно, как он перевалил через дюну, а мы уехали в сторону. Наверное, он подумал так: наш след виден, но до вершины дюны мы не доехали, значит, должны были видеть его. И слава богу, что мы не сиганули за ним, если бы это произошло, всё могло бы завершиться трагедией. Представьте, что мы на скорости влетели бы в стоячий грузовик, который был скрыт от нашего взора. Нам очень сильно повезло, что решили уйти в сторону и не брать дюну, иначе наломали бы дров.
На улице узнали один раз в жизни, даже не сфотографировались
— После каждого финиша спецучастка, открывая дверь кабины, вы видите журналистов с камерами, вспышками, диктофонами. Скажите честно, это напрягает после тяжелой поездки?
— Ни в коем случае! Наоборот, очень приятно, что тебя ждут.
— Но вы же выходите из-за руля уставший, позади сотни километров изматывающей дороги, когда единственное желание – поскорее упасть в кровать и отдохнуть.
— Бывает, что сразу трудно подобрать слова, потому что еще находишься в гонке, а тело будто в шейкере побывало. Состояние – вывернули наизнанку, а тебе сразу надо отвечать на вопросы. Журналисты часто спрашивают: «Почему после финиша у вас всё однообразно, расскажите как-то поинтереснее». А вы попросите у боксера через минуту после боя, чтобы он рассказал о самом ярком ударе, который он пропустил (смеется). Так же и у нас, нет даже минутки на отдых, чтобы подобрать слова. После финиша ты еще ошарашен, не всегда есть понимание, что всё позади. Иногда еще и на английском языке нужно высказаться. На русском-то не всегда получается ярко поведать о гонке (смеется).
— Ваш партнер по «КАМАЗ-мастер» Эдуард Николаев дал яркое интервью на «Дакаре» на английском.
— Я его прекрасно понимаю. Интервью вышло прикольным, слышал только позитивные отзывы. А тем, кто посмеялся над этим, предлагаю прокатиться на боевом грузовике даже хотя бы на месте механика и потом рассказать о впечатлениях на своем родном языке. Даже так будет сложно что-то сказать.
— Вы же с супругой познакомились на гонке?
— Да. На «Шелковом пути». Катя и Даша, они близняшки, каждое утро провожали на старт и каждый вечер встречали на финише, это было приятно. Катя тогда ездила с организаторами гонки, а когда мы расписались, уже как сотрудник пресс-службы «КАМАЗ-мастер». Очень приятно, что родной человек ждет тебя. В этом году Катя осталась дома, наблюдала со стороны. Знаю, как ей тяжело было быть одной, ждать новостей с гонки, сидеть в томительном ожидании, когда же на карте появится точка и время прохождения участка, значит, муж едет, с ним всё в порядке.
— Как готовились к гонке?
— Нашу машину готовили в последние ночи. Я поехал на той, на которой Николаев попал в аварию в Казахстане. Даже рама и кабина немного были деформированы. Но за короткий период времени команда смогла подготовить грузовик к гонке. В Набережных Челнах еще смеялись, что я выиграю на нем.
— Дальше эта машина опять пойдет «по рукам»?
— Не знаю. В любом случае, ее полностью разберут для подготовки к «Дакару». Может быть, раму придется менять, может быть, кабину. Не факт, что дальше на машине буду ездить я. У нас всего 4 автомобиля в новой компоновке на пятерых. Что касается физической подготовки, то перед «Шелковым путем» приезжали специалисты из инновационного центра Олимпийского комитета России. Каждый год они нас готовят, мы прошли хорошую программу.
— Есть ли возможность забрать списанный грузовик себе?
— К сожалению, нет. Автомобиль проводит долгую жизнь. Ресурс рамы — 2-3 года, всё остальное железо переставляется, кабина живет весь срок автомобиля. А на память было бы здорово взять КАМАЗ себе.
— Хватает ли драйва в обычной жизни?
— Весь адреналин удается выплеснуть на работе. Знакомые предлагают пойти прыгнуть на парашюте или сделать что-то экстремальное. Но куда это мне, на работе хватает экстрима. Если надо, проеду гонку на картинге. В обычной жизни я вообще езжу как старый дедушка. Хотите скорости и драйва? Садитесь на картинг, получите эмоции и опыт.
— Почему выбрали именно грузовой зачет?
— Хочется попробовать проехать на внедорожнике, но такой возможности нет. Кому-то нравятся мотоциклы, джипы, а грузовики для меня настоящий кайф. Также есть желание проехать в кольцевой гонке на грузовиках — ты оттачиваешь свои навыки круг за кругом, думаешь, где подловить конкурентов, как пройти траекторию. А ралли-рейды нравятся тем, что постоянно возникают ситуации, из которых надо выйти с честью. Когда ты сломался, то кроме экипажа из трех человек, в большинстве случаев, тебе никто не поможет. Если заблудился, то надо быстро решать, куда ехать.
Вообще, в России и в мире очень мало мест, где можно из своего любимого спорта попасть в профессиональную команду и еще получать зарплату. Мне сильно повезло в этом плане, ведь я выступаю за «КАМАЗ-мастер».
— На улице узнают?
— Только раз (смеется). Гуляли с супругой, подошли три пацана и спросили: «Это ты тот самый Шибалов из «КАМАЗ-мастер»? Представляете, даже не сфотографировались (смеется).
— Обидно?
— Нет-нет, лучше тихо и спокойно гулять.
— Перед гонкой вся команда почтила память знаменитого гонщика команды Ильгизара Мардеева. Выходит, не подвели его?
— У нас это традиция — не забывать своих наставников и коллег. Ильгизар Азатович мне был как второй отец, я с ним начинал работать. Он знал меня с детства, хорошо дружил с моим отцом.
[rssless]
По материалам: rsport.ria.ru
[/rssless]
