19-летний форвард петербургского СКА Иван Морозов после серебряного чемпионата мира вместе с партнерами по молодежному звену Кириллом Марченко и Василием Подколзиным закрепился в основе армейского клуба и набирает очки почти в каждом матче. В беседе с корреспондентом 365NEWS Сергеем Яременко центральный нападающий вспомнил, как в семь лет переехал из Верхней Салды в Тюмень, раскрыл судьбу шайбы, которой он забил первый гол в КХЛ, и назвал единственную проблему сборной России на МЧМ-2020.
«Ради моей карьеры отец открыл бизнес в Тюмени»
— Вы с детства играете вместе с Кириллом Марченко и Данилой Галенюком. Помните, в каком возрасте познакомились?
— Я переехал в Тюмень лет в семь. Галенюк сразу был в команде, Мара приехал через год или через два. Да, знаем друг друга с детства.
— Марченко рассказывал забавную историю знакомства с Галенюком. Он впервые пришел на тренировку вашей команды и вдруг видит – перед ареной один мальчишка поборол другого и сидит на нем сверху. Победителем этой схватки и был Данила. Типичная история про Галенюка?
— Мы в детстве постоянно боролись друг с другом! В снежки играли. Нормальная история – дети же. Парни же в шутку борются.
— Вы все занимались у тренера Олега Таубера, хотя он сам не из Тюмени, а из Нижней Салды. Это же и ваш родной город?
— Нет, я из Верхней Салды, а Олег Михайлович – из Нижней. При этом я занимался хоккеем в Нижней Салде. Таубер уже тренировал мальчишек в Тюмени, но иногда приезжал в Салду. Я заранее знал, что он придет посмотреть на меня и еще одного парня из нашей команды. Нужно было обязательно забить гол, но никак не получалось – тот пацан никак не отдавал мне пас. Но в итоге на сборы нас обоих взяли. А вот по их итогам оставили только меня. Так все и началось.
— Тренер Таубер был так известен, что все хотели попасть к нему в команду?
— Тогда я его не знал. Просто мне сказали, что приедет тренер из Тюмени набирать игроков. Я очень хотел туда попасть!
— От Салды до Тюмени далеко?
— Часа четыре ехать. Можно и за три, но надо поднажать (улыбается).
— И как родители отпустили вас в другой город в семь лет?
— Сначала я жил в Тюмени у друга, а родители оставались в Салде. Потом начали искать квартиру, нашли ее и договорились подписать документы о покупке. Но тут у папы что-то случилось на работе и мы опоздали на день. Продавцы подумали, что мы хотим их обмануть: «Все, квартиру вам не продадим». В итоге жилье нашли случайно, но так даже лучше получилось – и квартира хорошая, и с тем человеком, который нам ее продал, папа до сих пор хорошо общается. Повезло! Сначала я жил с мамой, а отец ездил на два города. Окончательно он перебрался в Тюмень только после того, как все продал в Салде.
— Отец менял работу ради переезда?
— Нет, у него были свои магазинчики в Салде. Пришлось открывать бизнес в Тюмени (улыбается).
— Когда часть вашей команды поехала за Таубером из Тюмени в Ханты-Мансийск, родители тоже отправились за вами?
— Нет, я поехал один. Родители до сих пор живут в Тюмени.
— В «Югре» вы жили в интернате с другими хоккеистами?
— В колледже олимпийского резерва — на базе. Мы там и учились, и в столовую ходили. До арены возили на автобусе. А когда перешел в молодежку, стали жить в гостинице.
— Марченко и Галенюк тоже жили в интернате?
— Все там жили. Только за Кириллом еще родители переехали – у него есть младший брат, который тоже занимается хоккеем. Но Мара все равно был с нами на базе. К родителям ездил только на выходные.
— Я правильно понимаю, что в сборной России на МЧМ-2020 было четверо воспитанников Таубера – вы с Марченко и Галенюком и Павел Дорофеев, который сейчас играет за «Магнитку»?
— Да, только Дорофеев не поехал с нами в «Югру». Еще на год остался в Тюмени, а потом уже перебрался в Магнитогорск.
— В чем секрет тренера Таубера? Четыре воспитанника в молодежной сборной – это очень много.
— Просто он хороший тренер. Не требовал результат с детства. Понимал, что лучше развивать игроков индивидуально. Просил играть в пас, действовать более умно. Мы работали над техникой, катанием. Поэтому так и получилось.
«Договорились никого не бояться и играть в свой хоккей»
— В сезоне-2018/19 вы успели сыграть в плей-офф КХЛ, но прошлой осенью в основе не выходили. Почему?
— У меня было небольшое повреждение, потом второе. Лечился, в общем.
— Не обидно было смотреть со стороны, как Марченко и Галенюк забивают голы за основу?
— Был только рад за них. Понимал, что рано или поздно окажусь рядом с ними. Это был вопрос работы и времени. Здорово, что они начали забивать, набирать очки и закрепились в основе.
— В прошлом плей-офф вы провели два матча. Успели понять, чем эти игры отличаются от «регулярки»?
— Когда выходишь на лед на минуту за матч, сложно понять отличия.
— Сейчас у вас намного больше времени, вы с Марченко и Василием Подколзиным играете целым молодежным звеном. Когда выходили такой тройкой в первый раз, не было мандража? Все-таки обычно рядом с молодыми ребятами на льду есть кто-то опытный.
— Мы сразу договорились, что не будем никого бояться, просто сыграем в свой хоккей. Наша тройка не слабее других – просто выходим на лед и играем.
— В первом же матче с московским «Динамо» вы помогли Игорю Ожиганову забить гол и сравнять счет. Что говорили более опытные партнеры?
— Все подбодрили, сказали: «молодчики!». Но мы ведь сначала пропустили гол, а только потом забили. Ничего страшного. Нас все только подбадривают, опытные игроки подсказывают, как играть. Пока у нас все идет хорошо, тренеры доверяют.
— Что творилось в голове, когда забили первый гол в КХЛ «Барысу»?
— Сначала я не поверил! Когда бежал в атаку, столько мыслей было: Маре назад отдать, Ткачев слева катился, можно было ему пасовать. В итоге все тайминги пропустил. Думаю: ладно, сам сделаю. Вратарь поддался на мой финт. Порадовались все вместе!
— Когда сообщений в телефоне было больше: после дубля шведам в полуфинале МЧМ или после шайбы «Барысу»?
— После «Барыса» было меньше, конечно! После полуфинала очень много людей написало. Все-таки там резонанс другой.
— Первую шайбу забрали?
— Да, она у меня. Ее Игорь Ожиганов забрал и мне передал.
— И куда ее денете?
— Отдам родителям. Ее красиво подписали – указано, что этой шайбой забит мой первый гол, дата матча, с кем играли.
«Наша единственная проблема на МЧМ — дисциплина»
— Серебряный МЧМ-2020 вы начинали в тройке с Марченко и Подколзиным, но в последнем матче группы против немцев вас перевели в звено к Дорофееву и Никите Александрову. Сколько времени потратили, чтобы приноровиться к новым партнерам?
— До чемпионата мира мы постоянно выходили вместе с Марченко и Подколзиным, здорово выглядели, играли в пас, много забивали. А когда начался турнир, вроде бы хорошо играли, но шайб не было. Тренеры решили поменять тройки. С Дорофеевым мы с детства знакомы, Александров – умный парень, играет в пас. Привыкли друг к другу за одну тренировку.
— Матч со шведами – самое памятное событие в вашей хоккейной истории?
— Полуфинал – самое радостное. Финал с канадцами – тоже памятное событие. Только грустное. После гола шведам в овертайме на меня все прыгать стали, потом упали. У меня такое впервые было. Очень весело! Я чуть сознание не потерял, когда все на меня навалились.
— Егор Соколов говорил, что специально не стал бросаться сверху в кучу-малу, чтобы никого не травмировать своими 90 килограммами.
— Нос мне все равно разбили. 20 человек сверху прыгнули. Такое не забыть, конечно.
— Закончился матч, вы заходите в раздевалку, берете телефон и что видите в первую очередь?
— Первыми написали мне родители, бабушка. Сообщений было очень много. Я весь вечер отвечал, старался всем написать.
— После финала прошел почти месяц, было время остыть, все обдумать. Вы контролировали игру при счете 3:1. Почему не получилось удержать победу?
— Мы на 100% контролировали игру. Были лучше канадцев, делали все правильно. Наша единственная проблема – дисциплина. Весь турнир боролись с этой проблемой, но в конце она нас подвела. Шведы тоже забили нам три после удалений, но мы вытащили матч. А канадцы не простили. Проиграли им из-за глупых удалений.
— Для вас это был второй МЧМ. Почувствовали разницу с первым?
— Мы выросли на год, стало проще играть. Да и моя роль изменилась. Год назад у нашего звена был упор больше на оборону, чем на атаку. Главным было не пропустить. В этом году вся команда играла первым номером, показывали атакующий хоккей. Когда заходили в чужую зону, не думали о том, чтобы бежать назад. Если потеря – надо было сразу отбирать шайбу и атаковать дальше. Не пятиться.
— В тренерский штаб молодежки добавился Игорь Ларионов. Что изменилось с его приходом?
— Он многое сделал. Подсказывал и по большинству, и по игре «пять на пять». Игорь Николаевич хорошо сработался с Валерием Николаевичем. Они оба хорошие тренеры.
— Последнее фото в вашем Instagram – совместный снимок с Ларионовым. Он один из тех людей, на кого вы ориентируетесь в хоккее?
— 100%! С детства следил за Ларионовым, потом за Павлом Дацюком. Приятно, что удалось поработать с такими людьми.
— Вам действительно повезло – с Дацюком вместе играли в прошлом сезоне, с Ларионовым работали на МЧМ. Кто из них круче как хоккеист?
— А зачем сравнивать? Они оба гениальные игроки! Умные и техничные.
— СКА уже обеспечил себе выход в плей-офф. У вас наконец-то появится возможность сравнить матчи Кубка Гагарина с «регуляркой». Готовы продолжать играть там молодежным звеном?
— Хотелось бы! Все зависит от того, как мы проявим себя перед плей-офф. Если продолжим в том же духе, как сейчас — думаю, тренеры продолжат нам доверять. Но загадывать смысла нет. Как будет, так и будет. Мы готовы!
