Трехкратная олимпийская чемпионка Мария Киселева в интервью Денису Косинову рассказала, как устроен процесс дистанционных тренировок в синхронном плавании, как происходит общение депутата со своими избирателями в условиях карантина, каково это — вернуться к работе над популярным масштабным телешоу и что значит для большого спортсмена перенос Олимпиады на целый год.
В обычное время Марию Киселеву очень сложно застать на месте. Во-первых, она депутат Мосгордумы. Во-вторых, руководитель спортивной школы синхронного плавания. В-третьих, ведущая шоу «Слабое звено», выпуск которого возобновился в этом году. А еще есть близкие и друзья. Словом, жизнь чемпионки-депутата-руководителя-телеведущей весьма интенсивна и полна перемещений.
Но вот всё остановилось: бассейн закрыт, дума переведена на удаленный режим работы, по шоу создан запас программ. То есть Киселевой пришлось перестроить всё и сразу. Причем так, чтобы всё работало. Впрочем, она по-другому не умеет, бездельничать – это не про нее. И кстати, голос Марии звучит так же ровно и спокойно. Как обычно.
— Сейчас все горюют о профессиональном спорте. Как быть без футбола, без Олимпиады и тому подобного. Но почему-то мало кто задается вопросом, как быть детям, занимающимся спортом. Как вы решили этот вопрос в своей школе синхронного плавания?
— Мы подчинились указу. Как и все бюджетные спортшколы, мы закрылись на определенное время. Дети находятся дома, тренеры тоже дома. Но они не отдыхают, а занимаются дистанционно. Тренеры каждый день дают задание, дети каждый день его выполняют. Тренеры заполняют журналы, дети заполняют дневники, и более того, высылают видео выполнения заданий, чтобы тренеры могли корректировать работу. Да, мы на весь этот период остались без воды, но у нас и так большое количество упражнений нужно делать в зале. Значит сейчас придется сосредоточиться на них.
— Прямо-таки дома спортсмены включают телефон на видеозапись и начинают делать какие-то упражнения?
— Конечно, в обязательном порядке! А по-другому и быть не может. Выполняют весь объем тренировок, который дает тренер, частично снимают это на телефон и присылают тренеру, чтобы тот мог проверить и указать на ошибки.
— А тренер просматривает все эти записи и отвечает что-нибудь вроде: «Маша, здесь у тебя ножка не так. Света, тут у тебя ручка не так»?
— Да, именно так всё и происходит (смеется). Практически в ежеминутном режиме.
— Свыклись ли уже тренеры и их ученицы с таким странным форматом тренировок?
— Так у нас выбора нет! Засесть дома и бить баклуши — это потеря всего! А работа в таком формате даст возможность не скатиться вниз. Я не исключаю, что может сдвинуться летний период, когда мы детей распускаем на каникулы. Допускаю, что этот период сильно сократится, а может и вовсе исчезнет. Пока сложно что-то говорить. Ждем, когда всё вернется к обычной жизни. Вот тогда будет понятно, что и как корректировать.
— Ясно, что никто не властен над таким форс-мажором. Но насколько губительно для синхронистки остаться без воды на три недели, а то и на больший срок?
— Естественно, это ломает тренировочный процесс. Но здоровье превыше всего. Конечно, это приведет к неким корректировкам в проведении соревнований. Но все в равных условиях, и все понимают, что есть лишь одна возможность – заниматься дистанционно. Так что потом все будут заново набирать форму, чтобы на соревнованиях показывать максимальный результат.
«Чем мы можем помочь? Сидеть дома, никуда не выходить и заниматься своим делом»
— После стольких лет, проведенных в бассейне или рядом с ним, нет ли «ломки» от того, что уже которую неделю вы в бассейн не попадаете?
— Нет, «ломки» никакой нет (смеется). Все же адекватно воспринимают то, что происходит. У всех одинаковая задача – пройти это испытание и помочь, чем сможешь. Чем мы можем помочь? Сидеть дома, никуда не выходить и заниматься своим делом. Да, в немножко усеченном формате, потому что наш вид спорта подразумевает воду (улыбается). Но дети поддерживают форму, тренеры всё это контролируют, поэтому сидим дома и надеемся, что этот период скоро закончится.
— Но не все сидят дома! Пока не был введен режим «обязательной самоизоляции», что ни день, то абсурдные новости: то о большом количестве людей, рванувших в Сочи, то о других формах наплевательства на противовирусные ограничения. Вы со своими избирателями в контакте? Среди них вот таких совсем бесшабашных много?
— Честно говоря, о таких случаях я не слышала (смеется). Да, с избирателями я на связи, но тоже дистанционно. Весь приём мы перевели на телефон и на почту. Обращений, конечно, стало меньше. Все стараются сидеть дома.
— То есть депутату Марии Киселевой не приходится, прошу прощения за формулировку, вправлять мозги своим избирателям?
— На данный момент, к счастью, не приходится (смеется). Все с пониманием относятся к ситуации.
«Чтобы никто не сказал, что программа снята с пыльной полки»
— Как проходят съемки «Слабого звена»? Каково это — вновь оказаться в обстановке такого шоу?
— Прекрасно проходят съемки! Мне очень комфортно, очень интересно. Каждая игра — как маленькая жизнь с новой командой. На самом деле всё очень здорово. Над проектом работает очень профессиональная команда.
— Предыдущая версия проекта завершилась 15 лет назад. Долго ли пришлось заново «раскачиваться», вспоминать вот это нетленное «Вы самое слабое звено»?
— Нет, совсем недолго. Один репетиционный день, и после этого сразу начались съемки. Естественно, до этого была проведена огромная работа продюсерской компанией, каналом, режиссерско-постановочной группой. При том, что это лицензионная программа, важно было сделать так, чтобы сейчас она не стала калькой с предыдущей версии. Чтобы никто не сказал, что программа снята с пыльной полки, она должна соответствовать нашей сегодняшней жизни. Мир изменился, появились новые предпочтения, и программа должна быть интересной. Мы старались сделать ее современной, но при этом не изменить себе.
— А как проходит съемочный процесс в период ограничений, наложенных пандемией?
— Мы успели всё снять до того, как начался карантин. Так что всё в порядке. Запас отснятых программ есть.
«Если обстоятельства изменили твою жизнь, неужели ты изменишь своей мечте?»
— Олимпийские игры отложены. На ваш взгляд, каково сейчас тем спортсменам, которые собирались этой Олимпиадой завершить свои карьеры? Реально ли перенастроиться и найти в себе мотивацию на целый год? Вы себя в такой ситуации представляете?
— Мне сложно себе это представить, я в такой ситуации не была. Могу лишь точно сказать, что таким спортсменам сейчас тяжело, потому что год – это очень большой срок. И не все смогут удержаться на пике своих возможностей. Конечно, это очень обидно. Но все спортсмены, насколько я вижу, согласны с тем, что главное – это жизнь, здоровье и безопасность. Ведь Олимпийские игры – это, в первую очередь, большой праздник, который объединяет всех. И спортсменов, и болельщиков.
Это такой период, когда весь негатив останавливается. Это праздник души, праздник истины. И проводить Игры в каком-то другом формате, когда это всё невозможно реализовать, было бы кощунственно. Тем более учитывая, что не все спортсмены сейчас имеют возможность полноценно готовиться к этим Играм. Конечно, решение о переносе Игр было крайне тяжелым, но, вероятно, единственно верным.
— Но вот представьте, что перед вашей заключительной Олимпиадой в Афинах в 2004 году вам сказали бы, что Игры пройдут не в 2004-м, а в 2005-м. Вы бы нашли в себе силы пахать еще год? Да не просто так, а чтобы выиграть?
— Да. Однозначно да! И я уверена, что большинство спортсменов именно так бы и ответили, именно так бы и поступили. Потому что это мечта, это цель всей жизни. То, на чем сфокусировано все твое существование в данный период. Если обстоятельства сложились так, что изменили твою жизнь, неужели ты изменишь своей мечте? Неужели остановишься и опустишь руки? Да, это больно, обидно. Но я думаю, что мотивация у будущих олимпийцев только усилится.
