Полузащитник екатеринбургского «Урала» Дмитрий Ефремов в интервью корреспонденту 365NEWS Михаилу Гончарову рассказал про отношение к спартаковцу Самуэлю Жиго после полученной травмы, объяснил, почему не подписал новый контракт с московским ЦСКА, а также вспомнил, как армейцы шутили над партнерами после тренировок.
Люди начали сходить с ума — скупают рис и гречку
— Правильно понимаю, что «Урал» не стал сразу уходить на самоизоляцию в связи с распространением коронавируса, команда продолжала тренироваться?
— Нам сначала дали несколько дней выходных, чтобы побыть дома, провести время с семьей. По возможности старались никуда не выходить. Если появлялись на улице, то только в масках. Старались обезопасить себя и близких.
— Тренеры не объясняли, почему «Урал» не изолировался сразу, как это сделали другие команды РПЛ?
— Знаю, что ребятам из ЦСКА, например, дали программу, но нам никто ничего не объяснял. Изначально сказали тренироваться, поэтому выполняли.
— В магазинах Екатеринбурга пустых полок сейчас не наблюдаются?
— В некоторых есть, да. Люди с ума сходят, (скупают) гречку, рис, туалетную бумагу. Где мы были в магазинах, везде всё есть. Прямо так, чтобы пустые полки, наверное, нет. Видел только, что жидкого мыла не осталось.
— В сети каждый день появляются ролики, где футболисты жонглируют туалетной бумагой. Видел, что вы тоже присоединились к этому челленджу в Instagram.
— Да, увидел, как это делают другие, но, наверное, игроки занимаются этим от безделья.
Клуб потратил деньги, а в итоге всё спустили в унитаз
— Была ли какая-то церемония посвящения новичков в «Урале»?
— Какого-то особого посвящения, наверное, не было. Кроме какого-то «коридора» на тренировках ничего нет. Нормально приняли, отличный коллектив. Вообще, где бы я ни играл, везде были хорошие ребята. Когда ситуация с вирусом будет чуть спокойнее, свожу команду на ужин.
— В «Урале» все так делают?
— Скорее не принято, здесь зависит от желания каждого.
— Никаких песен новички не поют?
— Я пел, но это было в Чехии, когда играл за «Слован».
— Какую песню исполнили?
— Не помню какую, но точно это были «Руки вверх».
— О! Что-то про любовь?
— Она прикольная, веселая была. В целом, у Сергея Жукова все такие.
— Что вас удивило в «Урале?
— Я, скорее, просто соскучился по футболу. Не играл 4,5 месяца, занимался, по сути, только в зале. На поле выходил только два раза. Соскучился по работе с мячом, по упражнениям, даже в «дыр-дыр» поиграть было уже круто.
— «Урал» уже во второй раз подряд не может провести свой матч в Кубке России. Как-то шутили на эту тему в команде?
— Шуток не было. Это ненормально, когда ты летишь на игру, настраиваешься, клуб потратил деньги, плюс перелеты — всё это сказывается на самочувствии футболиста. Во второй раз на подсознании уже готовились, что игру отменят, но всё равно все ребята приехали с чемоданами…
— То есть во второй раз вы тоже прилетели на игру?
— Нет, перед вылетом собрались, условно, за пять минут до начала последней тренировки сказали, что матча не будет.
— В Ярославле действительно поле было таким, что на нем невозможно было играть?
— Если бы надо было, то мы, конечно, сыграли, но почему люди не подготовили (поле), ведь было время. Зачем было доводить до того, чтобы люди приехали и подтвердили, что газон не соответствует качеству. Хотя бы за 2-3 дня можно было дать решение, а не в последний день.
— Президент «Урала» Григорий Иванов рвал и метал?
— Конечно, клуб потратил деньги на самолет, проживание, а получается, что просто в унитаз всё улетело.
От извинений Жиго мне ни горячо, ни холодно
— В связи с тем, что вы вот-вот восстановились от травмы, тренеры не говорили игрокам: «Ефремова по ногам не бить»?
— На самом деле, многие не знали или забыли про это. Я и сам аккуратно играл на первых тренировках, старался в борьбу не лезть. Всё по мере возможностей. Дальше уже старался прибавлять.
— Медицинский штаб по-особенному относился к вам?
— Да, и медики, и тренерский штаб спрашивали, как себя чувствую, чтобы меня не перегрузить. Давали паузу во время игровых упражнений, чтобы не только колено, но и другим мышцам не навредить. Все были открыты, можно было спокойно подходить и что-то узнавать до и после занятий.
— Как на сегодняшний день оцениваете свое состояние?
— Бывают моменты дискомфортных ощущений, но если брать последнюю игру, то минуты через 2-3, когда разбегаешься, болевых ощущений не чувствуешь. Сейчас остается только работать над укреплением мышц. Жалко, что сейчас приостановили чемпионат, потому что я только вошел во вкус, начал играть.
— У Игоря Акинфеева и Алана Дзагоева были похожие травмы, они не давали советов?
— Игорь, да, вначале говорил, что могу спрашивать. У Дзаги тоже спрашивал о программе и разминке. При болевых ощущениях, конечно, интересовался что и как. В целом, много парней, кто имел такую же травму.
— Правильно понимаю, что Жиго принес извинения после столкновения, где вы травмировались?
— Да, принес, написал в WhatsApp мне.
— Никаких обид на него нет?
— Ну, как сказать нет… Он просто меня на полгода из футбола выбил, тем более, у меня истекал контракт. Понятно, что он не хотел нанести травму, но как он сыграл?! Мне от этих извинений было ни горячо, ни холодно.
— Почему не удалось договориться о новом контракте с ЦСКА?
— Были разговоры (о новом соглашении) еще до травмы. Мы не договорились, общение на этом закончилось, а потом через какое-то время я получил травму.
Раньше Игнашевич был Серегой, а теперь — Сергей Николаевич
— В 2018 году после матча с «Анжи» в раздевалку зашел Хабиб Нурмагомедов, что он тогда вам сказал?
— Он сказал, что мы за короткое время дважды его огорчили, обыграли две любимые команды: «Анжи» и «Реал». Но при этом он был добрым и веселым.
— Ты, кстати, за Конора или за Хабиба?
— За Хабиба.
— Почему?
— Потому что наш, отечественный, так сказать. Я бы посмотрел его бои вживую.
— Следите за единоборствами?
— Слежу, но не могу сказать, что встану в 7 утра, чтобы посмотреть какой-то бой.
— А бывают ли какие-то командные просмотры футбольных матчей?
— Были во время чемпионата мира. Мы в то время занимались на сборах в Австрии. Причем у нас свои товарищеские матчи были в эти дни, но мы сразу после них начинали смотреть сборную России.
— Легионеры в ЦСКА тоже болели за сборную России?
— Они, скорее, переживали за армейских ребят: Акинфеева, Игнашевича, Фернандеса, Дзагоева, Головина…
— Как реагировали на гол Марио в ворота хорватов?
— Мы радовались, что наш парень забил. Мы в них вообще не сомневались.
— Марио сейчас лучше знает русский язык?
— Да, чуть-чуть говорит, лучше, чем было в то время, когда он только начинал в России. Может быть, он стеснительный, мы его «божьим одуванчиком» называли (смеется). Марио всегда был очень добрым, правда хороший человек. Всегда поможет, если надо.
— В ЦСКА до 2018 года была дедовщина?
— Она, наверное, есть везде, «подай-принеси» часто можно увидеть в разных командах… Так, чтобы гоняли или шпыняли, то до такого не доходило. Со всеми можно было общаться на равных, конечно, с теми, кто постарше — с уважением.
— Когда я сказал, про дедовщину, то имел в виду, что футболисты ЦСКА раньше практически не общались с журналистами в микст-зоне. Существовал какой-то запрет для молодежи от старших игроков?
— Запретов точно не было, хочешь — иди и разговаривай, хочешь – нет. Всё спокойно.
— Вы застали несколько составов в ЦСКА, какой был самым сильным?
— Образца 2013 года был, наверное, самым крутым: Хонда, Эльм, Думбия, Муса, Вагнер, Гонсалес. Сумасшедший состав был. У Вагнера, кстати, невозможно было мяч отобрать, к нему настолько мяч прилипал, что он мог держать его на ноге, голове, шее!
— С кем из того состава вы были ближе всего?
— Как и сейчас дружу с Набабкиным, Дзагой, Жорой Щенниковым. Тогда еще тепло общался с Игнашевичем. Тогда — Серега, сейчас — Сергей Николаевич. Среди тех игроков не было высокомерия, понятно, что молодежь должна с уважением относиться к «старичкам», но все общались на равных.
— Насколько тяжело было находиться новичку среди именитых игроков?
— Никто из игроков не вел себя как звезда.
Набабкин скрутил номера с машины Васина, а тот не заметил
— Вы болеете за лондонский «Арсенал». С какого времени?
— Примерно в возрасте 9-ти лет. Точно помню, что во время финала Лиги чемпионов 2006 года уже болел за лондонцев. Больше всего нравился, конечно, Тьерри Анри.
— Когда Андрей Аршавин перешел в «Арсенал», что вы чувствовали?
— На тот момент ждал, когда российский игрок будет играть в моей любимой команде. Отдельно за него переживал, ведь россияне нечасто играли в Европе.
— Доводилось ли бывать на матчах «канониров»?
— Нет, пока не был. Однажды играли против них в матче юношеской Лиги чемпионов. Есть фото с (Патриком) Виейра, когда тот тренировал «Манчестер Сити».
— Удалось пообщаться?
— Куда там… Английский я не знаю, что ему скажу: «хеллоу»? По-честному, у меня с языком тогда не очень было, несколькими фразами я мог объясниться. Опыт игры в Чехии мне помог в английском.
— Какой нужен уровень английского, чтобы играть в «Арсенале»?
— Сначала надо подтянуть уровень футбола (смеется).
***
— В вашем Instagram есть одно странное фото, где вы перевешиваете номера на автомобиле. Это же лишение прав за такое?
— Не знаю, это у нас Кирилл Анатольевич (Набабкин) такой фигней занимался. Друг другу скручивали, а потом, кто-то домой так едет и не замечает. У (Виктора) Васина так скрутили.
— Он не заметил?
— Если человек, конечно, знал, то он замечал, а если нет… От сотрудников ГИБДД не прилетало.
— Набабкин всегда был таким веселым?
— Да-да, всегда в одном месте детство играет.
— Какие приколы могли бы еще вспомнить из того времени в ЦСКА?
— Например, кто-то из футболистов во время обеда взял чай и оставил его на столе. Другие сразу высыпают солонку соли, потом человек возвращается и начинает пить.
— Такое можно было делать всем?
— Конечно, всем делали: и Набабкину, и Щенникову, и даже Игнашевичу (смеется).
— Был ли у вас опыт заработка вне футбола?
— Был. Сейчас вот, думаю, зачем мне это надо было? Мы делали что-то вроде утеплителей для труб. Зимой мы что-то мазали клеем, а холодно было, жуть. Руки замерзают, а они все в клее. Отморозить, конечно, невозможно было, но заболеть серьезно точно было можно.
— Сколько получили за такую работенку?
— Где-то полторы или две тысячи рублей. Получил я потом еще от мамы (смеется).
— Интересно!
— Сказала мне: «Дурак что ли? Если деньги нужны, так и сказал бы». Мне было лет 11-12, не могу сказать, зачем я пошел на это и нужны ли мне были эти деньги?
