Сливы нарезаю четвертинками или половинками, в зависимости от размера, и, как положено, засыпаю сахаром на ночь. Утром они уже купаются в сиропе цвета расплавленных драгоценностей. Там явно есть сердолик, немного золота и зеленый цвет…
Но тут оказывается, что я недостаточно внимательно читал «Занимательную минералогию» Ферсмана и моих знаний на сравнения не хватает. Здесь лучше просто остановиться и сфотографировать, потому что этот цвет скоро растворится в шоколаде, и только отдельный кусочек, оказавшись в ложке, вдруг на просвет мелькнет турмалином.
Утром начинаю варить, сначала как самое обычное варенье, по старинке. Только добавляю пектин, в сливе своего почти нет, а без него варенье желироваться и густеть не спешит.
Раньше я всегда добавлял к сливе яблоки или айву, но теперь в магазинах полно уже готового пектина, встречается даже уже смешанный с ним сахар, с которым и о пропорциях задумываться не надо.
Теперь я точно знаю, что каждый кусочек останется кусочком, а вокруг него будет ароматный, не слишком густой и не слишком жидкий сироп.
Кто пробует готовность на нож, кто на тарелку, я капаю на кафель на кухонной стойке.
Наверное потому, что автор первого в мире учебника по варке варенья, Нострадамус, советовал проверять на мраморной поверхности кухонного стола, а я привык следовать его указаниям дословно. Если капля стоит — варенье готово.
Но вот здесь и начинается самое интересное. Я беру плитку шоколада, самого черного и горького, ломаю ее на куски, кладу в миску и доливаю пару ложек воды. Теперь в микроволновку, чтобы все расплавилось. Эту лаву я заливаю в почти готовое варенье.
Из прозрачного и такого уютного (где эти дачные розетки с розочками?) варенье превращается в таинственное и незнакомое, даже Нострадамусу, варево.
Оно бы и застыло вокруг сливы шоколадной корочкой, но в последний момент решило остаться вареньем и растекаться от удовольствия. Я начинаю по-другому смотреть на детское сливово-шоколадное счастье. А вдруг взрослые видели в нем совсем другие удовольствия и их подарки друг другу намекали на иные наслаждения?
Во всяком случае, сюда очень хорошо подходит ложка коньяка. Или даже две. Или не коньяка, а рома, оба подойдут. Это не только для остроты наслаждения, но и для полного дежавю, потому что сливы в шоколаде были наполнены еще и каким-то ликером.
Вот теперь получилось совсем по-старому, я хорошо узнаю этот забытый вкус. Осталось понять, какая пряность сюда подойдет больше всего.
Что пряности нужны — это я точно чувствую. Слива и шоколад хорошо подходят друг другу, она — кислая, он — горький, но вместе, каким-то нострадамусовским чародейством, они начинают обещать сладкую жизнь.
И все же в их смеси необходима какая-то изюминка, перечное зерно. Именно острого чили я и кладу в это варенье. Совсем крошку, просто для того, чтобы тот, кому оно достанется, задумался вдруг: да что же это там такое?
Хотя в следующую порцию, наверное, положу имбиря, в нем тоже есть жгучесть, но ледяная. Для более спокойных темпераментов откажусь от того и от другого и просто добавлю ванили для легкой, улетающей мечты.
P.S. Примечание переписчика: я эту штуку пробовал и со смородиной. Добавил немного корицы. И очень ничего так вышло. Хотя закончилось быстро. Вкус примечательный и необычный. Много не съешь — приедается. Но в охотку изредка идет прямо на ура.
