Если ты смеешься над шуткой «После пятой рюмки Катя поняла: он ждет ее звонка!», наверное, и сама оказывалась в такой ситуации. Наша колумнистка Оля Севастьянова разобралась, почему так происходит, и придумала, что делать, чтобы это прекратить.
Привет, меня зовут Оля, мне почти 30, и я взрослая самостоятельная женщина. Я не боюсь растолстеть, смерти и зубных врачей. Я даже инопланетян почти не боюсь. Решила, если они прилетят, я попрошу их сразу стереть мне память.
Боюсь я только вот таких моментов: когда ты просыпаешься утром после вечеринки и понимаешь, что вчера писала бывшему. Или нескольким бывшим. Или возможному будущему, но это уже вряд ли. Потому что в жизни ты вся такая «ой, до субботы не получится, я очень занята», а в сообщениях вдруг появляется твое темное, дикое, всклокоченное альтер-эго, которое хватает мужчину за пуговицу джинсов и жарко дышит на ухо: «Не могу, хочу к тебе. Прямо сейчас!» Обычно мужчина тоже начинает не мочь. Ему — в час ночи — срочно нужно поработать, дать лекарство кошке или перевести жену через дорогу («А, да? Я разве не говорил, что женат?»).
В общем, боль и унижение — эти наши пьяные переписки. «Наши», потому что так делаю не только я, но и многие мои подруги. И Маша (24), и Катя (32), и Наталья (41). И даже знакомые и не очень мужчины. Недавно, например, мне звонил некий Петр, с которым мы совпали в Тиндере сто вечеринок тому назад. Тогда мы не встретились («Я очень стеснительный, извини»), а сейчас он в ночь с субботы на воскресенье вдруг набрался смелости пригласить меня в филармонию. Или на лекцию о модерне в архитектуре. Или еще куда поинтереснее. Не знаю. Трубку я не взяла, но задумалась: ну почему мы так себя ведем?
«Пьяный делает много такого, от чего, протрезвев, краснеет», — верно подметил Сенека. Как и все древние римляне, он наверняка знал толк в вечеринках. Интересно, слал ли он своей женщине раба с дощечкой: «Приди же, Паулина, на нашу пирушку, желаю в очи твои глядеть»? Думаю, слал. Античный мыслитель хоть и влиял какое-то время на императора Нерона, нейроны собственного мозга ему — как и всем нам — были неподвластны. Под действием этанола они перестают нормально передавать друг другу сигналы, и процессы, которые обычно делают нас людьми, нарушаются.
Знаю, неожиданно ворвалась в этот текст биология. Но мне приятно думать о человеческом поведении именно так — с точки зрения процессов в мозге. Особенно когда ни о чем другом без таблетки аспирина думать больно. «Нет, это только кажется, что я вчера что-то натворила, — успокаиваю себя на утро. — Просто с похмелья немного сбоит миндалина, которая отвечает за эмоции. Это повышенная тревожность на пустом месте, пройдет». И почему нас не учили такому в школе?
Вернемся же к нашим нейронам. После нескольких бокалов они уходят в отпуск, особенно те, что в префронтальной коре. Положи руку на лоб, префронтальная кора окажется под ладонью. Эта зона — элитный тюнинг мозга, который отличает нас от животных. Благодаря ей мы можем строить планы, фантазировать, стремиться к важным целям, делать разумный выбор и не мазать вареньем стул начальницы. Так что когда ты после разрыва решаешь, что не хочешь общаться «с этим ужасным человеком», именно префронтальная кора помогает держать слово. Пока ты не нокатируешь ее алкоголем, конечно.
