Редактор мужского журнала MAXIM Мария Микулина продолжает рассуждать о том, какие ценности и поведение общество навязывает молодым женщинам. Например, женщине следует держаться за «приличного» мужчину. Даже если он патологически скуп.
С Игорем я познакомилась во время катания на лыжах. Он подкатил — тот редкий случай, когда это слово можно использовать и в переносном, и в прямом смысле — и начал расспрашивать, знаю ли я, куда ведет лыжная трасса. Выглядел он спортивно, на маньяка не слишком смахивал, но, главное, мне было скучно. Так что да, я знала, куда ведет лыжная трасса. После разговора о превратностях возникновения лыжных трасс я узнала, что Игоря зовут Игорем и что Игорь художник.
По идее, это заявление должно было меня насторожить (всегда с подозрением относилась к людям творческих профессий, так как сама такая). Меня также должно было насторожить, что мой новый знакомый с лыжами в течение пятиминутной беседы три раза упомянул, что часто бывает в Париже. Но эндорфины от лыжной прогулки притушили мою обычную мрачную подозрительность.
Игорь позвонил на следующий день и пригласил меня к себе в студию. «Я как раз отремонтировал студию, которую планирую сдавать во время поездок в Париж», — небрежно сообщил мне художник. «Щас, пошла я к тебе в студию после одной встречи, нашел дурочку», — не сказала я.
Вместо этого я предложила выпить кофе. На кофе Игорь отреагировал необычайно бурно, заявив, что кофе — это «трата времени» (мне всю жизнь казалось, что в этом, как раз, преимущество кофе), что лучше вместо этого сходить на какую-нибудь выставку. На выставку — так на выставку.
Мы встретились у галереи, где друзья Игоря открывали (или закрывали) выставку. Все было очаровательно: картины в стиле соцреализма, горячие споры и, конечно, глинтвейн, который подливали, не спрашивая и совершенно бесплатно.
И вот мы вышли из галереи. Мороз игриво пощипывал щеки. Игорь подошел к фонарному столбу, к которому был привязан велосипед. Велосипед! (Напомню: мороз игриво пощипывал щеки.) Игорь заметил мой удивленный взгляд и пояснил: «Это полезно для здоровья. К тому же дешевле, чем машина или метро. Вот сколько твой проездной на метро стоит? Что? Серьезно?! Совсем обнаглели!»
Так полезно и дешево мы дошли до метро: я пешком, Игорь — вальяжно сидя на велосипеде и медленно крутя педали. Я думала, что теперь то мы зайдем и выпьем кофе и он, наконец, узнает, какой у меня любимый цвет и кто я по знаку зодиака, но увы. Приглашения не последовало.
На прощание Игорь два раза чмокнул меня в обе щеки, многозначительно пояснив: «Как в Париже». Я достала свой непозволительно дорогой (на 60 поездок!) проездной и поехала домой.
Наша вторая встреча также состоялась на выставке. К моему удивлению, никто не спросил у нас билеты на входе. «В день открытия выставки вход бесплатный!» — подмигнул мне Игорь. Мимо прошел молодой человек, у которого на подносе были пластиковые стаканчики с соком. «Хочешь сока?» — услужливо спросил Игорь. Почувствовав мои колебания, он заговорщически добавил: «Это бесплатно».
Так догадка, сопровождавшая меня все знакомство с художником, подтвердилась: Игорь был безоговорочно и бескомпромиссно скуп. Причем скуп не от того, что у него мало денег, нет. Просто он не хочет тратить их на кого-то кроме себя. И уж тем более на девушку, с которой пока еще не сложилось.
Сразу оговорюсь: я не из тех, кто ищет в мужчинах золотые прииски. Если я понимаю, что с этим конкретным персонажем у меня ничего не будет, то плачу за свой кофе сама. К счастью, я всю сознательную жизнь работаю и могу купить себе столько кофе, сколько захочу. И даже пирожных на сдачу. Но Игорь не дал мне возможности заплатить за собственной кофе! Он старательно избегал любых мест, где можно было достать кошелек. В Москве, надо заметить, это практически невозможно.
Примерно через час пребывания в музее художник воскликнул: «Внизу дают бесплатные пакеты! С разными узорами! Тебе какой взять?» Холодно попрощавшись с Игорем, его велосипедом и бесплатными пакетами, я решила: «Никогда больше».
Но сезон оказался на удивление скучным, и я согласилась на еще одну встречу с художником, тем более что он позвал меня в Пушкинский музей, к которому я всегда испытывала слабость. «Может, это судьба», — молвила перед встречей моя подруга. (Недавно она вышла замуж и хотела, чтобы остальные последовали ее примеру.)
На этот раз я была настроена скептически, ведь я знала, с кем имею дело. И художник меня не разочаровал: когда я добралась до музея, Игорь, встретивший меня с билетом в руке, любезно показал, где я могу купить билет для себя. Уверена, даже подруга не захотела бы для меня такой судьбы.
Зато я удивила Игоря, согласившись посмотреть студию, о которой он столько говорил. Рассуждала я примерно так: со скупцом я явно больше не увижусь, а вот студию художника посетить хотела всю жизнь. Это мой шанс.
Мне почему-то казалось, что художник должен жить в продуваемой ветрами мансарде с большими окнами и болеть туберкулезом. Игорь был полной противоположностью. Он отличался крепким здоровьем, а студия его находилась в подвале.
Перед тем как спуститься в подвал, я успела кинуть подруге SMS с адресом — безусловный рефлекс жительницы мегаполиса, которая спускается в подвал с малознакомым человеком. Огромное недавно отремонтированное помещение было стерильно стильным. Посреди помещения стоял стол, который лаконично венчал Macbook. Ни палитры, ни пустых бутылок из-под абсента по углам я не заметила.
Осмотревшись и удовлетворив свое любопытство, я сказал: «Спасибо! Я пойду!» Но Игорь уже доставал из холодильника угощение: черный хлеб и квашеную капусту. С видом триумфатора Игорь поставил на стол бутылку вина. «Французское?» — решила уточнить я, зная о любви художника к Парижу. «Нет, конечно! Русское. Зачем жить в России и пить вино других стран?» — удивленно спросил меня Игорь. Действительно. Не зря Россию называют винодельней планеты.
Но и дешевого русского вина мне досталось немного, от силы полбокала. После чего художник решительно заткнул бутылку пробкой и поставил ее подальше от меня. Хорошего понемножку. Но будем объективны: в капусте меня Игорь не ограничивал. Он даже вызвался поделиться со мной рецептом капусты, так как «дома готовить ее дешевле, чем покупать в магазине».
В десять вечера я поняла, что представление затягивается и пора, как говорится, паковать мольберт. Пока я боролась с пальто в прихожей, Игорь решил идти ва-банк. Сначала он предложил мне остаться переночевать. Я натянула шапку.
Тогда художник вызвался меня проводить.
Погода тем временем подхватила насморк: на улице все таяло, стекало и хлюпало. Неподалеку шумел МКАД.
Поежившись, я в ужасе поняла, что рука художника устроилась у меня на талии. Я ускорила шаг, но рука оставалась там же. Игорь что-то возбужденно мне говорил. Похоже, хотел узнать о моих намерениях. «Собираюсь сесть на автобус», — пробурчала я. «А как же мы?!» — с надрывом воскликнул художник и попытался меня поцеловать. Я увернулась. «Давай я хотя бы подвезу тебя!»
Я была приятно удивлена: неужели я произвела на Игоря такое сильное впечатление, что он решил побороть свою скупость и поймать машину?.. «Только вытащу велосипед, — пояснил Игорь. — У меня очень удобная рама».
Больше мы с художником не виделись. Увы, в общении со скупым мужчиной я вижу лишь один плюс: ты вряд ли узнаешь о других его недостатках, так как просто перестанешь отвечать на его звонки.
Но не все разделяют это мнение. Через месяц Facebook уведомил меня, что Игорь «состоит в отношениях». Я, разумеется, не могла удержаться и не посмотреть на девушку, которая поддалась обольщению капустой. Красивая такая девушка 22 лет. Видимо, не такая капризная, как я. Держится за мужика, молодец.
