Известная художница Екатерина Рождественская изумилась, насколько коммерческое это святое место и неуважительное к паломникам
Дочь Роберта Рождественского, Екатерина побывала на Валааме и оставила в своем инстаграме весьма негативные впечатления. Женщина изумлена тому, насколько там все подчинено зарабатыванию денег, как небрежно и неуважительно относятся к паломникам и местным жителям.
Публикуем с незначительными сокращениями ее три поста: о том, как ее встретили и вместо храма гнали за сыром, о том, что представлял из себя паломнический обед и как живут на острое местные жители.
Пост первый. Удивление и какая-то брезгливость, нарушение ритуала во всем, что оказалось для меня, во всяком случае, решающим».
«Ехала за душевным восторгом и трепетом, но этого не случилось. Может, и не надо об этом писать, может, и не стоило внимание обращать, не знаю, наверное, проблема во мне. Несколько дней прошло, как вернулись с островов. Обо всём, что пришлось по душе, уже сказала — уникальная природа, богатая монастырская история, старинные сады, нечеловеческий труд братии, добрые люди, которые и есть основа основ.
Но с первого же шага, который делаешь в сторону Валаама, понимаешь, что это большой и циничный бизнес-проект, все просто, ничего личного. Не знаю, думает ли кто на островах о душе (наверное, да, но те, скорее всего, с паломниками не встречаются), но о деньгах — в первую очередь….
Такое ощущение, что вера поставлена на конвейер. Как только сошли с «Метеора», нас под свое крыло взяла милая девушка-гид. Быстрей-быстрей, скорей-скорей, вы сразу за сыром пойдете? Что? За каким сыром, спрашиваю… А у нас сыровар в Италии стажировался, сыр сразу все идут покупать, а то не хватит.
Нет, говорю, давайте сначала в скиты и в храм. Это мы пойдем, но у нас еще хлеб монастырский хороший, кальвадос, рыбу сами выращиваем, коптим, рыбку в дорогу обязательно купите монастырскую. Нет, говорю, сначала все равно в храм. Девушка нехотя кивнула и мы пошли бодрым шагом по Валааму под лозунгом: Нельзя останавливаться, сзади идут другие группы! Надо быстрей, у нас все расписано по минутам!
А когда попали, наконец, в храм, оставив все эти покупки на потом, я совсем расстроилась — заздравные и заупокойные записки надо отдать торговке у входа в храм, она-де их передаст кому надо, свечи можно купить у нее же вместе с магнитиками, носками и всякой лабудой, но ставить и зажигать свечи в храме все равно нельзя — коронавирус… Какая, простите, связь? Складывайте, говорит, свечи у входа у названия икон, их потом зажгут. Или отнесут торговке — я ничуть не удивлюсь.
И хоть ехали в такую даль за отдохновением для души, трепета здесь не произошло. Какой трепет, о чем вы? Удивление и какая-то брезгливость, нарушение ритуала во всем, что оказалось для меня, во всяком случае, решающим».
Пост второй. «Столы липкие, приборы засаленные, хотя были и одноразовые. Людской поток идет, убирать некогда. Пролилось — высохнет, рассыпалось — смахни сам».
И вкратце о паломническом обеде, который входит в тур. Гид нам несколько раз подчеркивала, какие тут сытные обеды, что кормят как на убой, много и вкусно. Но я совсем не про то, чем кормят, мы не за этим сюда ехали, а о том, как.
Я много раз за свою жизнь обедала в монастырских трапезных, знаю, как бывает и как дОлжно, но этот обед, скорее, походил на испытание, которое надо пройти. Мы, приехавшие, очень, конечно, мешаем там. Во всяком случае, у меня создалось такое впечатление. Но терпят, деньги-то именно мы несем.
Долгая очередь вверх по лестнице в трапезную, люди ждут, пока заново накроют. Конвейер. В зале три длиннющих стола с лавками по обе стороны. Дается старт, народ занимает места. Про гигиену не думает никто, это в эпоху коронавируса!
Столы липкие, приборы засаленные, хотя были и одноразовые. Людской поток идет, убирать некогда. Пролилось — высохнет, рассыпалось — смахни сам.
Меню обычное, никто на большее и не рассчитывал — нарезанные тонкими дольками соленые огурцы, черствый хлеб (где тот хваленый монастырский?), постные щи, серая резиновая рыба, гречка, компот, прянички. Причем, на стол (отвечаю только за наш) все кидали, чтоб быстрей, а не ставили. Миска с гречкой, кстати, была вовремя поймана.
— Так, кто поел, быстро убирает за собой и выходит, слышите? Новая группа на подходе! А то баре расселись! Вон тот стол за собой не убрал! Чтоб такого больше не было! Ишь! Приехали, чтоб мусорить? — тетенька-работница орала скрипучим тенором на доедающих очень по-советски, разве что метлой не погоняла.
Короче, насладившись этой пионер-лагерной или просто лагерной атмосферой, мы сбежали, чтобы в нижнем саду тихо съесть блинчики со сметаной.
Запомнится эта трапеза надолго ….
И ведь ничего особого не произошло, но вся поездка складывалась так, словно ты корова на дойке — туда нельзя, сюда нельзя, хлыстиком сразу в магазин, в один, в другой, где доят, потом ведут под присмотром на причал, загоняют в теплоход и ждут следующее стадо. Всё для новой дойки уже готово!
Пост третий. «Здесь осталось около ста человек, и монастырь всячески пытается их выдавить на материк, поэтому какой смысл создавать им нормальные условия?»
Ну и последняя заметка о валаамской поездке. Когда тронулись в обратный путь и прошли через жилой подъезд, где живут местные, стало страшно… Длинный мрачный коридор, уходящий за горизонт, комнаты по обе стороны и каждая дверь, как коконом, облеплена скарбом, всем тем, что не влезло внутрь. Все привязано, чтоб не развалилось, скреплено, слеплено, эти тюки, корзины, детские ржавые велосипедики и разноцветные тазы…
Воду местные таскают ведрами, отапливаются дровами. Здесь осталось около ста человек, и монастырь всячески пытается их выдавить на материк, поэтому какой смысл создавать им нормальные условия? Абсолютно неинтересно. Они же занимают жилплощадь, которую можно, скажем, превратить в гостиницу.
Один такой дом уже переделали в высококлассный отель, деньги на это нашлись. Причина переделки? Частая для таких спорных ситуаций — случайный пожар, с кем не бывает, поэтому всех жителей быстренько выдернули из красивого кирпичного дома начала ХХ века и расселили. Некоторых настойчиво уговорили уехать в Сортавалу, но кто-то еще остался на родном архипелаге.
Много лет назад, когда развалился Советский Союз, местные жители даже писали Ельцину с просьбой вернуть монахов и возродить туризм. Но, как пишут в романах, прошло время. Теперь местные своим присутствием монастырю откровенно мешают, они тут не нужны, тут нужны туристы, трудники и паломники.
Монастырская охрана запрещает им причаливать к пристани, мешают перевозить и регистрировать машины, торговать своим товаром и даже зарегистрировать новорожденного — это только через суд, прописка тут закрыта. Вот такая скрытая от чужих глаз валаамская жизнь… «
