Режиссер советует не перечитывать пьесу Вампилова и не пересматривать одноимённый советский фильм по ней перед походом в театр на спектакль.
Илья Тимин сходил. Посмотрел. Оценил. Перезагрузился. И выделил три момента, о которых обязательно хочется рассказать.
В древние времена, при достижении определенного возраста, член общества проходил обряд инициации. Мальчик становился юношей. Девочка – девушкой. Юноша – мужчиной и т.д. В современности, отголоски этого остались в законах, нормах и правилах – паспорт в 14 лет, автомобиль и армия с 18 лет и другие условности.
Все это формальная инициация. А что делать внутри себя? Когда ты живешь бородатым, изрядно поседевшим человеком, но ощущаешь себя подростком или юношей, хотя твои дети уже скоро сами заведут своих детей? Т.е. как разглядеть внутри себя внутреннюю инициацию, чтобы признаться себе в том, что ты уже другой? И вот тут на помощь может прийти искусство – книги, фильмы… и театр.
В 1975 году на экранах советского кинематографа вышел фильм «Старший сын» по одноимённой пьесе Александра Вампилова. Фильм хороший. Смотрится легко, как и большинство советских комедий и трагикомедий. Но что-то в том фильме было искусственное – вероятно звездные актеры, которым нужно было играть юных студентов, для зрителя уже давно ассоциировались со зрелыми кинотеатральными ролями. А это означало, что зрителю сложно вжиться в ту или иную роль на экране. Возможно поэтому, фильм известен, но не входит в ТОП-лист советского кинематографа.
И вот, 2025 год, в Национальном театре Карелии премьера: «Старший сын», по уже классической советской пьесе Вампилова. Режиссер Сергей Гук на пресс-подходе рассказал примерно следующее: «Опять же тут просто мне кажется мы делаем идею Вампилова. Как бы вот так может случиться, что абсолютно чужие люди могут за день стать абсолютно близкими» и еще в беседе с журналистами проскочила мысль или теория, что возможно все это могло произойти только тогда — «в советские времена» и для этого спектакль должен хотя бы частично погрузить зрителя в антураж прошлого века.
И вот первое что хочется отметить после премьеры. У меня произошел внутренний процесс инициации. Да. Я вдруг осознал, что пришло время, когда я прекрасно понимаю молодых героев спектакля, мне они близки, но ассоциирую себя уже не с ними, а с их отцом и его переживаниями. Это шок. Буквально шок сквозь слезы. На сцене уже не молодой мужчина, «по Чехову» это уже старик, который переживает в эту секунду понимание, что дети выросли, стали взрослыми, начинают свою жизнь и отец уже не в центре этих процессов… и это самый что ни на есть – я. Да, может быть не сегодня или сейчас, но это я. Не студент-авантюрист, который «шутки ради и пропитания для» разыгрывает театральное представление «явление старшего сына» к отцу, сестре и брату, а именно тот самый отец.
Это был первый момент. Сходите. Проверьте себя. Возможно, и вы пройдете процесс внутренней инициации, взросления.
Второй момент.
Незнакомый человек — как новая книга. Вот незнакомцы встречаются. Как незнакомые книги на полке в букинистке. И нет ясности, макулатура это или раскроются какие-то тайны и потеплеют страницы? В спектакле страницы не просто теплеют, а становятся горячими. Зал то смеется, то тихо плачет. На сцене внутри трагедии звучат нотки комедии. В какие-то моменты кажется, что все, счастливого финала не будет. Будет множество разбитых сердец и этот сосуд жизни уже не собрать. Зритель в зале в эти моменты буквально на грани инфаркта. Но вот герои выдохнули. Зазвучали старые, но не забытые мелодии. Кризис миновал. И в конце – катарсис. Хеппи-энд. Который не гарантирует, что в жизни героев дальше не будет сложностей, но гарантирует, что Человек остался Человеком, который умеет разглядеть внутри друг друга — любовь, честь и доброе.
Краткая фабула: два юноши опоздали на электричку. Ищут где переночевать, отогреться или продолжить гулянку. Случайно вторгаются в жизнь семьи, которая находится в сложном периоде своей эволюции. Главное действие начинается с шутки. Перерастает в обман. Взращивает любовь и прорастает обновлением каждого героя.
Я не просто рекомендую этот спектакль, а настойчиво прошу – сходите! Чтобы лучше понимать себя и Человека рядом.
Третий момент.
Почему на киноэкране современного российского фильма мы видим пластмассовую картинку и однообразные лица киноактеров? А в театре видим живую картинку, реальных людей и неповторимые образы? Что-то нужно менять. Это к тому, что игра актеров в «Старшем сыне» — в Национальном театре Карелии у режиссера Сергея Гука – это блестяще исполненные роли, которые ни на одно мгновение не ставят под сомнения реальность происходящего. У героев текут настоящие слезы и каждый жест, и эмоция естественны и натуральны. Узнаваемы до мельчайших деталей по опыту нашей жизни! Как происходит этот процесс? Как актер вживается в роли? Загадка! Волшебство, которого не хватает кинематографу. Возможно потому, что спектакль он здесь и сейчас! По горячему! От А до Я. А кино могут снимать месяцами и годами – актеры просто остывают.
Это первый спектакль моего нового театрального сезона, возможно поэтому он меня так сильно перевернул с ног на голову и обратно, что хочется сказать – возможно это самый сильный спектакль для меня лично, который меня изменил. Очень надеюсь, в лучшую сторону.
