Законы о круглогодичном призыве и сборах резервистов вызвали волну слухов: говорят, готовят новую мобилизацию и даже призовут «пиджаков» — выпускников военных кафедр. Одни уверяют, что всё идёт к скрытому набору, другие — что фронт и так укомплектован. Так где правда? Война меняется: дроны воюют, но территорию по-прежнему берут люди. Хватает их у России или всё-таки придётся снова призывать народ под ружьё?
ИВАН ПРОХОРОВ
4 ноября на официальном портале правовой информации появились два новых закона, подписанных Владимиром Путиным. Первый вводит круглогодичный призыв: теперь медкомиссии, психологические тесты и заседания призывных комиссий будут проходить без перерыва с 1 января по 31 декабря. Отправлять призывников в части военкоматы будут по-прежнему дважды в год — с апреля по июль и с октября по декабрь, но сама система становится постоянной. Второй закон разрешает направлять граждан, заключивших контракт о пребывании в мобилизационном резерве, на «специальные сборы».
И сразу начали появляться комментарии, авторы которых видят в этих изменениях подготовку к новому формату мобилизации — более гибкому и скрытому. Оппозиционные инсайдеры и телеграм-каналы, связанные с беглым олигархом Михаилом Ходорковским*, сразу же принялись пугать народ: мол, поправки нужны, чтобы в 2026 году призвать на «учебные сборы» выпускников военных кафедр, так называемых «пиджаков», а оттуда сразу на фронт отправить. Это же офицеры запаса, которые никогда не служили, но имеют воинские звания и военно-учётные специальности.
По данным «инсайдеров», Генштаб предлагает направить до 200 тысяч человек под видом сборов сроком на 1-3 месяца, но с последующим использованием на СВО. В одной из таких публикаций прямо говорится:
Это хитрый ход: «пиджаки» — готовый резерв, их можно призвать указом без объявления мобилизации. В законе очень хитро прописана эта уловка: имеют ВУС, прошли кафедру, звание — значит, годны. Но люди будут в ярости: они учились, чтобы не служить, а теперь их кинут в мясорубку. Что поделать, воевать зэками и контрактниками мы вечно не можем.
Каналы, связанные с зарубежными структурами, нередко выдают провокации и слухи за правду, пытаясь сыграть на страхах людей и лишний раз «покачать вертикаль» в России. Но факт остаётся фактом: новые законы действительно расширяют возможности для гибкого пополнения армии.
Сам фон принятия законов — затяжная военная кампания — способен навести на подозрения. Формально мобилизация не объявлена, но юридические механизмы для её мягкого аналога, кажется, уже созданы.
А что говорит фронт?
Россия наладила массовое производство дронов, изменив характер войны. Ежемесячно выпускаются десятки тысяч беспилотников разных типов — от «Орланов» и «Ланцетов» до малых FPV. На поле боя дрон стал тем, чем когда-то была артиллерия — главным инструментом поражения. Недавний разгром украинского спецназа ГУР на северо-западной окраине Покровска показал, что без прикрытия от дронов любые рейды оборачиваются потерями.
Но дроны, как бы совершенны они ни были, не могут занимать и удерживать территорию. Они видят, корректируют, бьют — но не патрулируют, не роют окопы и не ставят флаг. Для этого всё равно нужны люди.
Три года прошло с момента частичной мобилизации 2022 года. Массовой ротации мобилизованных до сих пор не было: отдельные части выводятся, но многие остаются на позициях. Это вызывает и физическую усталость, и эмоциональное выгорание. По телеграм-каналам ходят слухи, что выплаты и льготы уже не дают прежнего эффекта, людей в военкоматах всё меньше.
Выплаты выросли, но деньги не компенсируют усталость и страх, утверждают инсайдеры. К тому же бюджету становится всё тяжелее держать прежний уровень надбавок. Пополнения добровольцами стало меньше: патриотический запал первых лет иссяк, зэки в тюрьмах кончились, а новые контракты требуют всё больше усилий со стороны военкоматов.
Если не объявлять новую мобилизацию, то нужно искать гибкие формы пополнения. Машина фронта не может остановиться: дроны воюют, техника совершенствуется, но человек остаётся главным элементом войны.
А что думают эксперты?
Полковник в отставке Виктор Баранец, военный обозреватель «Комсомольской правды», напомнил в интервью Царьграду, что по указу президента люди, представляющие мобилизационный резерв, вызываются на специальные сборы и не призываются на СВО.
Мобилизационный резерв — это солдаты или офицеры, которые уже лет 10 входят в так называемый боевой армейский резерв специальный, их называют «барсиками» (БАРС). Человек может в ресторане работать, но он вызывается на специальные сборы. И деньги за это ещё получает. Таких у нас сейчас 30 тысяч в России.
Всё остальное — это просто резервисты, подчеркнул Баранец, и заявления об их «скрытой мобилизации» являются ложью.
Во-вторых, у нас нет недостатка в добровольцах, выплаты растут. Потому что начинали с 204 тысяч, а сейчас уже 240. У нас сейчас на данный момент нет необходимости проводить даже скрытую мобилизацию, нас всё вполне устраивает. Не поддавайтесь на провокации.
Сейчас у России 750 тысяч человек находятся на фронте, а у ВСУ — 600 и даже меньше, поэтому по личному составу пока необходимости мобилизации нет, констатировал Баранец.
Есть другая проблема: имеющимися силами сейчас довести СВО до победного финала весьма затруднительно, подчеркнул Баранец.
Потому что много идёт из-за границы наёмников. Европа ползёт, поляки ползут, румыны ползут. Немцы, прибалтийцы ползут, наполняют окопы. И Покровск сейчас держат две тысячи колумбийцев. Держат хорошо, если мы копаемся там уже который день.
Как же тогда проводить пополнение?
А когда припрёт, тогда и будем проводить. Ротация и сейчас проводится. Человека два раза в год отпускают на 14 дней, 28 дней, всё по закону. А припрёт — мы не только частичную, а всеобщую мобилизацию объявим. Пока такой катастрофической ситуации нет. Мы на целом ряде участков фронта душим врага.
Зампрезидента Российской академии ракетных и артиллерийских наук, доктор военных наук, капитан 1-го ранга в отставке Константин Сивков предлагает говорить с цифрами в руках.
Линия фронта — почти 2 тысячи километров. Боевые действия активно ведутся в районе Купянска и в районе Красноармейска. На всём остальном фронте затишье. Берётся в день 1-3 населённых пункта, в которых население от ста до полутора тысяч человек. Оперативная ёмкость таких населённых пунктов — взвод или в лучшем случае батальон, триста человек. На линии фронта в настоящее время находятся 700 тысяч человек. Вдумайтесь в это — 700 тысяч человек наша группировка, это президент сказал.
Если бы все эти люди воевали, то уже давным-давно должны были быть прорывы, суточные продвижения по 40-50 километров, окружены группировки численностью 50-100 тысяч человек, а не 2-3 тысячи, подчеркнул Сивков.
То есть в реальности из этой группировки, которая сегодня воюет на Украине, воюют в лучшем случае 10-15 процентов личного состава. Все остальные стоят в стороне и курят, извините меня за выражение. Кто-то фронт держит, кто-то в тылу и так далее. Проводить мобилизацию при таком характере ведения войны нет необходимости. Мобилизация нужна в том случае, если принимаются решения на крупномасштабное наступление, причём наступление куда более масштабное, чем в пределах Украины.
Гражданских, которые окончили военные кафедры, регулярно призывают на сборы, поддерживают их уровень подготовки. И если раньше на это дело смотрели наплевательски, то теперь к этому относятся серьёзно, отметил Сивков.
Единственное новое, что сейчас делается, это создаются добровольные дружины для противодействия беспилотникам. Но это не то что люди должны собраться на линию фронта. Сейчас будет решаться задача увеличения численности вооружённых сил, в том числе за счёт увеличения призыва, чтобы обеспечить возможность создания группировки войск по прикрытию границы с Финляндией, которая вошла в состав НАТО. У нас там сейчас мало сил. Поэтому могут увеличить набор.
На вопрос о том, может ли Россия имеющимися силами довести финал СВО, Сивков ответил:
Если так, как мы сейчас воюем, то можно сократить эту группировку без больших потерь в пять раз, и мы так же будем наступать. Группировка, которая у нас там есть, позволяет сейчас провести наступательную операцию масштаба группы фронтов образца 1942 года, в ходе которой мы могли бы окружить группировку ВСУ, которая торчит сейчас на востоке Украины, и сделать второй Сталинград. Но сейчас такого политического решения нет. Вот в чём соль. Мы только-только решились на то, чтобы под Купянском окружить две-три, или, грубо говоря, семь тысяч человек. Это вообще ничего. Сейчас, по данным Госдепа США, потери российских и украинских вооружённых сил оцениваются как 1 к 36. Всё равно несопоставимые потери.
ВС России уничтожают ВСУ в районе Родинского. Видео с официального ТГ-канала Минобороны
Почему же ВС России не наступают? Объяснение элементарное, считает Сивков.
Если мы начнём резкое наступление, у нас здесь пятая колонна взбесится — это раз, начнётся саботаж. А во-вторых — потому что Запад тогда активируется, в первую очередь Европа, и потащит войска, втянется в войну уже полномасштабную. А эта война с большой вероятностью в считаные недели перерастёт в ядерную. Поэтому и не хочет наш президент этого делать.
Сивков напомнил, что ещё в 2022 году говорил о том, что наступление и реальный разгром ВСУ могли быть осуществлены в течение месяца-двух. Но потом последовали «жесты доброй воли», продиктованные двумя факторами.
Мы оставили 54 процента освобождённой территории, потому что, с одной стороны, надавил Запад, и Путин об этом открыто сказал, что это была просьба Запада. Второе — это работа нашей пятой колонны. Я сам лично читал письма группы академиков РАН из Европейско-российского консультативного комитета, и олигархи выступали, требуя прекратить СВО.
Председатель Комитета Госдумы по обороне генерал Андрей Картаполов назвал не соответствующими действительности сведения о том, что выплаты уменьшаются и количество добровольцев падает.
Дмитрий Анатольевич Медведев сказал, что у нас всё нормально с набором. И так оно и есть. А что касается мобилизации — никакой не будет, ни скрытой, ни явной, ни прикрытой, ни частичной, ни полной. Поэтому переживать не надо. Кого-то пригласят в военкомат уточнить персональные данные — придут и уточнят. Предложат им подписать контракт: согласятся — подпишут, не согласятся — не подпишут. У нас всё сейчас добровольно.
На сегодняшний день основной способ комплектования ВС России — это военнослужащие по контракту, и набор этих военнослужащих продолжается, подчеркнул генерал:
Добровольцев достаточное количество. И вот этого количества хватает, чтобы нам выполнять все задачи, которые поставил президент.
Что с того?
Обстановка на фронте выглядит стабильной. Русская армия удерживает инициативу, а украинские силы заметно выдыхаются. После провала их летней кампании стало ясно, что у ВСУ растёт дефицит техники, боеприпасов и людей. Даже западные источники признают, что кадровые подразделения Украины потеряли боеспособность.
Россия, напротив, выстроила устойчивую систему снабжения и подготовки. Производство дронов, снарядов и техники поставлено на поток, логистика работает без сбоев. Контрактная служба продолжает набирать людей, в том числе за счёт тех, кто уже прошёл обучение или имеет опыт.
Несмотря на отдельные проблемы, мобилизационный резерв остаётся достаточным. Военкоматы работают спокойно, фронт снабжён всем необходимым. Войска обстреляны, связи налажены, разведка дронами и спутниками обеспечивает точность ударов.
На этом фоне разговоры о «скрытой мобилизации» выглядят как попытка вброса. Пока есть люди, техника и стабильный тыл, говорить о нехватке бессмысленно.
СВО вошла в решающую фазу — теперь всё зависит от выносливости и организации, а не от количества солдат. Россия готовилась к этому долго — и сейчас видно, что ей хватает ресурса, чтобы довести дело до конца.
* Внесён Минюстом России в реестр иностранных агентов.
