Прежде красота была не более, чем капризом природы. Или прихотливым даром богов. Иногда – напрасным и горьким («не родись красивой – родись счастливой»). Но всегда, в конечном счёте, чем-то стихийным, недоступным для понимания и рационального осмысления. Такая красота была вызовом чувству справедливости, и рождала потребность как-то соотнести её с нравственностью. Но утолялась эта потребность разве что в сказках о волшебном преображении нелюбимой забитой замарашки-падчерицы, или в резонёрских рассуждениях об «истинной красоте», как красоте души. Понятно, что ни фантастическое, ни умозрительное решение остроты вопроса не снимало.
И только наше время решило проблему красоты, осмыслив её рационально, выразив в численных значениях, в сантиметрах и килограммах. Рационализация красоты сделала ее, наконец, этичной. Первое открыло дорогу второму. Если параметры красоты известны, значит ее можно создать, подправив природу. Образно говоря, похить божественный огонь красоты у богов, если они оказались к тебе скупы. Красоты можно добиться «потом и кровью». Потом — в спортзалах, или «кровью» под ножом хирурга, если дело совсем плохо. Красота стала наградой за упорство, силу воли, трудолюбие и преодоление собственных слабостей. Прежде такая прямая связь красоты и этики была возможна, повторюсь, только в сказках. Сегодня же ни у кого не повернётся язык назвать некрасивой успешную «следящую за собой» женщину, выполняющую все необходимые, с точки зрения современного понимания красоты, предписания. Будь она сколько угодно нескладна, не грациозна, не обаятельна — давление общественного мнения не позволит отказать ей в красоте, если она успешно удерживает вес в пределах предписанной нормы и достаточно обеспечена, чтобы потреблять передовые разработки косметологов. Сегодня примерные девочки действительно получают красоту в награду за свои добродетели.
Поэтому, кстати, именно женщины наиболее яростно и непримиримо отвергают любые попытки обнаружить красоту за пределами известных стандартов. «Стандартно красивые женщины» гораздо больше мужчин возмущаются «бодипозитивом», зорче усматривают целлюлит и пару-другую лишних килограммов на фото знаменитостей, и так далее. Это происходит потому, что сталкиваясь с попытками подорвать современные стандарты красоты, они чувствуют себя обманутыми. Ведь они – победительницы в погоне за красотой на беговой дорожке, и не хотят делить заслуженные лавры с лентяйками и распустёхами, в забеге не участвовавшими. Они ревностно оберегают «справедливость» распределения красоты. Произошедшее буквально на наших глазах укрощение красоты – действительно эпохальное достижение. Удручает лишь то, что произошло оно за счёт крайнего упрощения и стандартизации самого этого понятия.
