К 1 сентября владельцы пасек должны зарегистрировать пчелосемьи и внести их в систему учета Россельхознадзора. Надзорное ведомство вводит это правило для того, чтобы потребитель владел большим объемом информации — знал о происхождении меда и самого улья. Однако участники рынка и владельцы пасек раскритиковали данное предложение. К чему может привести нововведение и как оно отразится на цене популярного продукта, «365NEWS» выяснил у экспертов.
Фото: freepik.com
тестовый баннер под заглавное изображение
«Ульи строятся, как кубики лего»
Россельхознадзор требует провести обязательную регистрацию пчел до 1 сентября 2025 года. Пчеловоды должны внести данные в специальную систему учета. Регистрации подлежит каждая пчелосемья, которая занимает один улей на пасеке. Сами ульи следует пометить бирками или чипами с информацией о пчелиной семье и её владельце. Инициатива призвана дать потребителям больше информации о происхождении меда и улья, откуда он был изъят. Однако это благое желание может обернуться проблемами и привести к тому, что часть пчеловодов просто уйдет в тень. В Союзе пчеловодов России уже указали на недостатки данной инициативы. Так, в течение года пчелосемьи делят и соединяют по 3-4 раза, и для того, чтобы учесть все изменения такого рода, придется нанимать отдельного человека, что «выглядит просто глупо». Кроме того, в ходе упаковки самого мёда его сливают в одну емкость, а потом несут на анализ, поэтому отследить из какого улья и какой именно продукт был получен, не представляется возможным.
По словам пчеловода, кандидат экономических наук, ведущего программы «Сельский час» Игоря Абакумова, судя по предлагаемым нововведениям, Россельхознадзор хочет всё контролировать. «Но я напомню, что пчела на земле живет несколько миллионов лет и желания отечественных ведомств ей глубоко безразличны, — иронично заметил он. — В предложении не учтено большое количество нюансов, без которых эта инициатива дальше благих намерений не пойдет».
Одна из проблем, например, техническая и связана с особенностями самого пчеловодства. Там в каждом улье заполняются корпуса с медом, их пчеловоды вытаскивают, а потом переставляют, в том числе могут переставить и в другой улей. И так в течение лета может произойти три-пять раз, в конечном итоге это будут уже не те ульи, которые были при регистрации. У них будут совершенно иные наполнения. Ульи строятся, как кубики лего: их внутреннюю структуру можно менять, собирать по-разному и от них будет и разная отдача. Как это всё учитывать? Ведь при регистрации ульи будут одни, а осенью, в конце сезона, они могут оказаться совершенно другими по структуре. А пасека — это живой организм и предусмотреть, что и куда придется переставлять, заранее не получится.
Нашего собеседника в принципе удивляет, что взялись именно за пчеловодство: ведь эта сфера сельского хозяйства обеспечивает и занятость населения, и поставку на рынок важнейшего продукта, которым и полакомиться можно, и в приготовлении лекарственных препаратов он большую роль играет. «Напомню, что даже у Никиты Хрущева, который все приусадебные хозяйства налогом обложил, рука на пчеловодов не поднялась», — добавил Абакумов. По его мнению, пчеловоды просто уйдут в тень. То есть государство не добьется своих целей, а только сделает хуже и отрасли, и продовольственному рынку.
«Обязательная регистрация каждой пчелосемьи по отдельности — это не просто бюрократическое усложнение, это прямая угроза устойчивости всей отрасли, — полагает основатель «Академии бизнеса и стратегического маркетинга» Юлия Корчагина. — Пчеловодство — это динамичная деятельность, в которой пчелосемьи регулярно делятся, объединяются, переносятся. В течение одного сезона в одном улье может побывать несколько разных семей, и фиксировать каждое изменение трудозатратно и бессмысленно. Это ведет к парадоксу: вместо повышения прозрачности происхождения продукции, система порождает хаос в учете и стимулирует пасечников вновь уходить в «серую зону», где не нужно заполнять бесконечные бумаги. Мы рискуем откатиться назад от легализации и развития к массовому отказу от регистрации и потере контроля со стороны государства».
«Пчелы с лихвой оплачивают всё»
Новые требования к отслеживанию меда скорее приведут к негативным последствиям, чем к положительным — такое мнение высказывают юристы. «Единственный плюс — потребитель получит больше информации о продукте, хотя и сейчас он может узнать происхождение меда и данные производителя. Дополнительная конкретика, например, информация о пчелиной семье, может быть не так важна для покупателей», — заметила юрист по гражданским делам Алла Георгиева. Минусов здесь гораздо больше. Во-первых, это дополнительные процедуры регистрации пчел, требующие времени и ресурсов на внесение изменений в реестр. Во-вторых, непонятно, как пчеловоды смогут доказать, что мед получен именно от конкретной пчелиной семьи, ведь в процессе сбора мед смешивается, что делает отслеживание происхождения практически невозможным. Необходима четкая процедура, а пока есть только правила.
Но если правила будут введены, то потребуется внедрять дополнительные должностные лица для регистрации и контроля. Это повлечет расходы на зарплату сотрудникам госорганов, на которых возложат эти новые обязанности. Также потребуется разработать процедуру привлечения нарушителей к ответственности и определить соответствующие должностные лица. Понадобится внесение изменений в подзаконные акты, возможно, в Административный кодекс, что повлечет временные и финансовые затраты.
Введение ответственности за нарушение правил неизбежно приведет к обжалованиям в суде. Это увеличит нагрузку на судебную систему, которая и так перегружена. Важно определить, как будет доказываться виновность нарушителей, и какими неоспоримыми доказательствами будут руководствоваться суды. Важно понимать, что судебная практика будет нарабатываться постепенно, пояснила юрист.
По мнению доцента Института международной экономики и бизнеса (ИМЭБ) экономического факультета РУДН Хаджимурада Белхароева, нововведение не даст информацию о происхождении меда, так как пчеловоды в сезон цветения перемещают пчелосемьи в лесную местность, к полевым лугам и различным злаковым культурам. Поэтому, когда пчелосемьи перемещаются за сотню километров, очень сложно определить, на какой территории произведен мёд, тем более, при выкачке он сливается в одну емкость.
Кроме того, пчеловодство очень рисковое предприятие: в начале сезона у вас может быть 20 пчелосемей семей, а к концу они все могут погибнуть или приумножиться. Основной враг пчел — это болезни и сельхозпредприятия, которые опрыскивают ядохимикатами поля, засеянные урожаем различных культур.
Вносить информацию о гибели пчелосемьи или о приумножении, находясь в лесной чаще, в горах или на отдаленных полевых участках — это посто нереально. Тем более, что, по словам эксперта, содержанием пасек, как правило, занимаются престарелые люди пенсионного возраста, которые на практике не приемлют современные гаджеты и в принципе не нуждаются в них.
Предлагаемая мера послужит тому, что из региональных общественных организаций пчеловоды начнут выходить, мотивируя это отсутствием пчелосемей, рынок меда уйдет в тень. «До переезда в Москву на постоянное место жительство, я содержал небольшую пасеку из 10 ульев, поэтому неплохо разбираюсь в настроениях пчеловодов», — добавил экономист. — Пчеловодство — это не та отрасль, которую нужно облагать дополнительными мерами административной нагрузки и налогами: пчелы, опыляя сады и сельхозугодия, повышают урожайность до 50%, поэтому они косвенно выплачивают все, что с них причитается, с лихвой».
Дополнительная административная нагрузка негативно сказывается на отрасли. Данная мера может способствовать снижению выработки меда и его существенному подорожанию. «Пчеловодство — в какой-то мере призвание, которое присуще только трудолюбивым и добрым людям, поэтому полагаю, что пчеловодов надо оставить в покое», — отметил Белхароев. Доброкачественность производимой продукции пчеловодами при необходимости проверяется в современных лабораториях и народными многовековыми методами, перешедшими от наших предков, подчеркнул эксперт.
